Конан Дойл и Джек-Потрошитель

До какой-то степени этим (помимо соображений гражданских) объясняется и то, что в 1900 году, когда началась англо-бурская война, известный писатель Конан Дойл уехал на фронт, стал врачом в полевом госпитале, в страшных условиях полупустыни боролся с эпидемией холеры, сам чудом остался жив. Вернувшись, кинулся в политическую деятельность, правда, не достиг в ней больших успехов. В эти годы Конан Дойл мечется: начинает одну работу, бросает, берется за другую — ему кажется, что он пишет всё хуже…

Характер у него испортился, к тому же беспокоили мелкие болячки. И как-то один из друзей уговорил его поехать на несколько дней в графство Девон, где у того был дом, чтобы немного развеяться.

Жили они на краю обширного болота, за которым располагалась тюрьма. Дом был старый, казалось, наполненный тайнами. Конан Дойл часто бродил один по болотам и пустошам, представляя себе, какие драмы могли разыгрываться в этом пустынном месте.

Вернувшись домой, он захотел написать об этом — передать ощущение одиночества, ночных страхов, голосов на болоте… Но что это будет? Историческая повесть? Нет. Пускай сюда приедет доктор Ватсон. Так родилась повесть «Собака Баскервилей».

Конан Дойл и не думал, что он оживит своего героя. Действие «Собаки Баскервилей», как утверждал он, происходит задолго до смерти Шерлока Холмса. И пускай журнал и читатели не питают особых надежд — исключение лишь подтверждает правило.

Пожалуй, еще ни одно произведение о Шерлоке Холмсе не пользовалось таким успехом, как «Собака Баскервилей». Говорят, что когда повесть вышла отдельным изданием, впервые в Лондоне с ночи выстраивались очереди желавших купить книгу.

Но самому писателю успех удовлетворения не принес. Ему было сорок три года, он был на вершине сил и таланта. Но не видел выхода — ни в личной жизни, ни в литературе. Туи, как бы он ни заботился о ней, становилось всё хуже. И снова Конан Дойл бросил все дела, увез ее в Швейцарию, потом достраивал дом, метался — сестры и братья тоже требовали денег. И хоть он стал сэром Конан Дойлом и считался самым популярным писателем Англии, литературная работа казалась обузой.

В 1903 году американский издатель обратился к нему с просьбой оживить всё же Шерлока Холмса и написать еще несколько рассказов, обещая за это гонорар, о котором иной писатель не мог и мечтать. Конан Дойл, к удивлению своих друзей и близких, вдруг согласился. И послал открытку в США: «Хорошо. А. К. Д.»

Рассказы, написанные им после «воскрешения» Шерлока Холмса, были не хуже и не лучше тех, что он писал раньше, — Конан Дойл стал мастером, и сама техника письма труда уже не представляла.

Когда через пятнадцать лет Конан Дойл «оживил» своего героя, времена изменились. Реальные соперники сыщика обогнали его. Если в 1890-х годах многие детективы рассматривали Шерлока Холмса как своего коллегу, то теперь сотрудники Скотленд-Ярда могли уже позволить себе снисходительную усмешку по отношению к его методам. В конечном счете организация профессионалов сильнее талантливого дилетанта.

Можно обратиться к воспоминаниям главного суперинтенданта Скотленд-Ярда, одного из «большой четверки» ведущих английских детективов — Френсиса Карлина. Рассказывая о работе Скотленд-Ярда в первые десятилетия нашего века, он пишет: «Большинство моих современников, полагаю, изучали концепцию детективной профессии по работам сэра Артура Конан Дойла. Каждый помнит, наверное, что в саге о Шерлоке Холмсе Бейкер-стрит всегда добивалась успехов за счет Скотленд-Ярда. Если воспринимать произведения Конан Дойла как сознательные нападки на наше учреждение, чего я никак не думаю, окажется, что мы в Скотленд-Ярде не более как толпа некомпетентных идиотов. Но, к сожалению, выросло уже целое поколение людей, которые утвердились в этом мнении и забрасывают нас письмами, почему это мы не можем разгадать все преступления и почему мы упускаем убийц и грабителей. Разумеется, сыщик в романе обязательно поймает свою жертву. Для этого ему дается три сотни страниц…»

И далее профессионал рассказывает английскому читателю тех лет, как же в самом деле работает детектив. Учтем притом, что мистер Карлин — детектив старой закалки, начавший трудиться в Ярде в 1890 году, другими словами, он — современник Шерлока Холмса. Некоторые из методов криминалистики, лишь входивших в обиход в 1920-е годы, ему известны, но им не применяются — это забота молодежи. Однако сам принцип детективной работы, который он провозглашает, категорически разнится с методом Шерлока Холмса. Так что воспоминания суперинтенданта как бы проникнуты постоянным спором с Конан Дойлом, спором, который начался для Ярда в ситуации несладкой, когда профессионалы всё время проигрывали борьбу с вымышленным сыщиком, но которые взяли верх, когда криминалистика стала наукой и была взята на вооружение государственными службами сыска.

Разумеется, мистер Карлин всё время подчеркивает, что работа детектива лишена романтики и приключений. Что работа эта кропотливая и зачастую именно в силу своей примитивности совершенно неинтересная для литературы.