Конан и дар Митры

В горле Конана вдруг пересохло, огромные кулаки сжались и, разлепив непослушные губы, он прошептал:

- Я не понимаю твоих речей, Учитель... Кром! Ты говоришь о грядущем... о судьбе... о великих деяниях... Значит ли это, что и сам я стану великим? Стану королем, властителем, какого еще не видел мир? Сокрушу зло и тьму, получив в награду славу и могущество?

- Хватит! - Наставник властно стиснул плечо Конана. - Хватит! Я сказал, ты - слышал... Остальное - твои домыслы, твои мечты! Человек не должен знать грядущего; это делает его слишком самоуверенным. - Учитель поднялся и шагнул к стене, завешанной оружием. - Итак, через день-другой ты отправишься в путь, Секира. Ты возьмешь этот арбалет, стрелы, кинжал, девушку...

- Девушку? - Конан был поражен - не меньше, чем недавним пророчеством старца. - Ты сказал - девушку, отец мой?

- Да! Не возражай - такова воля Митры! Нижний мир - опасный мир, и Пресветлый пожелал дать тебе спутницу, владеющую Силой. Добрый знак! Возможно, Он намерен простить тебя; возможно, желает ее испытать... среди Учеников женщины встречаются редко... - Наставник в задумчивости покачал головой. - Ну, как бы то ни было, вы отправляетесь вместе.

- Похоже, она догадывалась об этом, - пробормотал Конан.

- Может быть. У нее редкостный дар... Митра был щедр к этой девушке.

Они проверили арбалет - лучшего Конан не держал в руках; затем направились к проходу, что вел в кладовую с воинским снаряжением. На пороге киммериец остановился, подняв повыше масляную лампу и осматривая обширный каземат, загроможденный связками копий и стрел, а также полками, на которых в строгом порядке покоились мечи, боевые молоты, топоры и иное, более экзотическое и непривычное оружие. На вбитых в стену крюках висела одежда, мешки, фляги и бурдюки, дальний угол был завален бухтами канатов, свернутыми веревочными лестницами, досками и еще каким-то добром. Учитель двинулся прямо туда - выбирать подходящую веревку с крюком.

- Отец мой, - негромко произнес Конан, все еще не сходя с места, могу ли я спросить тебя кое о чем?

- Если ты интересуешься своим будущим, то нет.

Киммериец покачал головой.

- Пусть будущее останется в руках богов; ты сказал достаточно, и большего я не хочу знать. Объясни мне иное, Учитель. Ты говорил о давних временах, когда мир принадлежал Первосотворенным, любимцам Митры. Гигантам, почитавшим своего великого Отца - так ты сказал! Они воздвигли Ему достойное святилище; они поставили в нем сверкающий алтарь, вознесли свод, подобный небесному куполу, вытесали колонны в тысячи локтей высоты... А Властитель Света погрузил их в земные глубины, взвалив на плечи непомерную тяжесть, и плоть их, живая и теплая, обратилась в камень! Разве это справедливо? Разве так поступают со своими любимыми детьми?

Пристально и долго Учитель смотрел на Конана, чему-то улыбаясь и поглаживая пальцами правую бровь; потом лицо его стало задумчивым и чуть грустным.

- Подумай, Секира, - промолвил он, - держать мир на своих плечах нелегкая работа, верно? И самая важная, я полагаю? Ты согласен со мной?

Конан кивнул; работа действительно была нелегкой и важной.

- Кому же пресветлый мог назначить такой труд? - Брови Учителя приподнялись вверх. - Только своим любимым детям, коим он доверял и доверяет - и в прошлые века, и в нынешние, и в грядущие... Тяжкая участь, готов согласиться с тобой! Но разве у людей иначе? Тем, кого мы любим и кто любит нас, нередко достается самый горький кусок, не так ли?

- Но почему, наставник?

- Разве это непонятно, Секира? Такова суть любви! Тот, кто любит, поймет и простит, сын мой, поймет и простит... - Наклонившись, старец поднял моток тонкого прочного каната. - Ну, а теперь погляди-ка сюда. Что ты скажешь об этой веревке?

22. ПАСТЬ ВУЛКАНА

Они вышли в путь на рассвете, когда верхний краешек солнечного диска только-только показался над равниной. Учитель их не провожал; похоже, его вообще не было ни в пещере, ни на верхней площадке у тренировочной арены. Вероятно, он еще до утренней зари спустился в сад, к своим любимым яблоням и дубам, чтобы почерпнуть у них Силу и успокоить дух. Да и кто нуждался в этих проводах? Вчера и позавчера все было сказано; Конан же хорошо помнил, что наставник не повторяет своих слов дважды.

Вслед за Риной он поднялся на верхнюю террасу. Девушка легко шагала по гладким ступеням, раскачивая в руке дротик; кроме этого оружия у нее были только кинжал, сумка на поясе да небольшой мешок за плечами. Конан снарядился в путь гораздо основательнее: два меча, нож, арбалет и колчан, полный стрел. Кроме припасов, в его мешке нашлось место веревке с железным крюком, меху с водой и прочим дорожным мелочам.