Конан и мрачный серый бог

- Еще нет, - она вздрогнула. - Следующим днем я могу выздороветь, если то

противоядие мерзкого вкуса поборет яд Toджа достаточно быстро.

- Его план, возможно, сработает, - размышлял Конан. - Та Красная Гадюка -

хотя столь же опасна чарами, относительно противника - кажется удобным

оружием для убийства мага. Я бы не прочь вонзить это в живот Toт-Амона.

- И если он убежит с реликтом прежде, чем мы достигнем его, Конан, что

тогда? Я не могу поехать, моя голова в огне лихорадки.

140

- Крoм, женщина! С тобой это всегда что ли будет? Человек должен сделать то,

что его нутро или его сердце говорят ему делать, и последствия будь проклятыми!

Я не буду затемнять свои мысли вопросом «что будет»! Ты отдыхай здесь и

выздоравливай, - сказал он, наклоняясь, чтобы взять рубиновый кинжал. - Пока я

доказываю цену плана Toджа. У меня есть обещание, данное тебе, и никакая

стигийская свинья не может отклонить меня, когда полная комната золота ждет

меня. Есть способ узнать, скрывается ли Toт-Амон все еще внутри тех стен, или

ничего, но песок и кость часто посещающих эти руины.

- Никакое золото не стоит смерти, Конан. И если у стигийца уже будет статуя,

то Нефрит никогда не будет обладать ею.

- Если там кто-то сегодня умрет, то именно Toт-Амон сделает это. Жди меня

здесь до утра. И не забудь слова Карантеса, которые могут все же оказаться

истинными. На восходе солнца я поеду назад к Саридису с тобой, или я буду в

бездне!

Сказав это, он прыгнул в седло и направил свою лошадь полным галопом к

скелетам, нагроможденным в тенях позади белой мраморной башни.

18. Зловещий древний Бог

Мраморные стены, яркие как алебастр, причиняли боль глазам Teвeка, когда

он рассматривал их. Прошедшие столетия не притупили их блеск. В прямом свете

внутренняя часть этого храма сожгла бы его глаза. Он обмотал полосу тонкой

ткани вокруг головы, немного порвав её и накинул капюшон рясы, прячась от

унылой белизны. Но он вынес бы больше, чтобы достигнуть приза, лежащего в

нескольких шагах дальше.

Зловещий древний Бог! Ледяной холод прошел по спине Teвeка, когда Шакал

тщательно очистил песок с вершины статуи жемчуга. Когда ахеронские воины

закончили свою работу, некромант забрал свою волю из всех них, за исключением

Шакала. Поблизости стоял единственный другой скелет, которого Teвeк держал

возвращенным к жизни - тот единственный нифиец, услышавший его запрос и

выбравшийся из песков. Он снова бегло исследовал кости шести других, чьи

остатки были рассеяны на полу перед богом.

Только один из них сохранил любую духовную связь с ее материальной

формой и его череп был на длине руки от шеи. Странное спокойствие изошло от

этого, несмотря на его очевидно внезапную и насильственную смерть. Контакт с

духом останков стал для Teвeка тошнотворным, и он резко прервал его.

Случившееся здесь, в прошлых столетиях, представляло вторичный интерес.

Некромант имел только один приоритет: достать статую бога и привести свой план

в движение. Однако этот спокойный нифиец был бы важен позже. Чёрный клинок

сказал ему, что нифиец был младшим жрецом Ибиса, и также он знает три из имен

Зловещего древнего Бога. Teвeк выудил бы те имена из него достаточно скоро.

Из арочной прихожей, которая вела снаружи, прибыла отдаленная,

повторяющаяся волна ужаса. Кто-то приближается? Нет, не теперь! Teвeк мягко

проклинал и смотрел с тоской на странно вырезанного идола.

141

- Ждите, - он сказал серьезно Шакалу. Тогда он возвратил свое желание

мертвым воинам, которых он имел в запасе растянутый вне храма. Спустя

несколько мгновений, он смотрел через их пустые глазницы.

Гигантский мускулистый человек с бронзовой кожей пробирался с трудом

через скошенную дюну. Его меч подпрыгивал и качался на бедре, и его лицо было

мрачно и решительно. Это не был номад пустыни. Человек ясно знал то, что он

делал. Он уже достиг края тени башни. Намыленная потом лошадь скакала мимо

наиболее удаленных тел, очевидно полна решимости достичь ворот храма, которые

были разбиты до щебня огромным тараном.

Огромная верхушка тарана все еще лежала там, кусок запятнанного железа,

сформированного как череп гадюки и была увенчана железным шипом,

достигавшим роста высокого человека. Тот шип, вероятно, когда-то вбили с

большой яростью, брёвна от этого давно иссохли и разрушились в пыль. Teвeк

подтвердил своё желание и предложил четырем из его ахеронцев, незаметно

пробраться к нему. Другим, которых он снова пробудил, приказал, чтобы они

лежали все еще до незнакомца, который должен пройти к ними и попасть в

ловушку, ожидающую его. С этим надоедливым злоумышленником расправились

бы быстро. Удовлетворенный этой импровизацией, Teвeк прикинул расстояние и

ждал нетерпеливо.