Конан и Пришелец из другого Мира

— Договор. — варвар сплюнул, — Тогда твоя моя не кусать и не царапать, и моя отпускать твоя на земля. Согласен?

— Согласен.

Варвар поставил монстра перед собой, но на всякий случай отодвинулся от него на два шага. Затем подумал, и протянул руку к фляге на поясе.

— Твоя открывать рот.

Ящер так и сделал. Конан налил в пересохший рот жидкости, подождал, пока пойманный глотнёт. Налил и второй раз. И третий. Ящер блаженно закатил глаза.

Киммериец убрал флягу. Спросил:

— Давно ползёшь? Домой?

— Два ночь. И один день. Да, домой.

— Так кому ты подчиняешься?

— Хозяин.

— Сколько ещё таких как ты осталось у Хозяина?

— Моя не знать. Не уметь считать.

Конан почесал в затылке. Спросил:

— Почему вы убиваете всех, кроме мужчин?

— Моя не знать. Моя выполнять приказ Хозяин.

— А почему ты вообще выполнять приказ Хозяин?

— Моя не знать. Не спрашивать. Моя только выполнять. Выполнять — хорошо, еда. Жизнь. Не выполнять — Хозяин наказать. Больно. Или просто убить.

— Как Хозяин тебя наказать?

— Меня — не наказать. Я послушно. Я выполнять. Два слуга Хозяин — не выполнять. Хозяин приказать один слуга убивать. Медленно. Тот кричать, потом умирать. Другой слуга — отрубать нога, рука… Слуга кричать, плакать. Больно. Моя видеть. Моя понимать.

— Но рука и нога — снова вырастать?

— Да. Вырастать. Это тоже больно. И надо много еда. Без еда — быстро не вырастать.

— Что вы — есть? Где Хозяин брать еда?

— Еда — мясо. Хозяин брать плен, приказать убивать и держать кладовая — женщина, ребёнок. Хороший, мягкий мясо. Мы их есть, когда надо.

Конан чертыхнулся. У Резеды сдавило грудь острой болью и отчаянием:

— Так вот что мы для них! Еда!..

— Похоже. Но… Расходуя людские ресурсы так быстро, этот идиот «Хозяин» рискует обречь своих слуг на голод! Эй, как тебя зовут?

— Моя зовут Саллах, большая человек с меч.

— Скажи, Саллах, что-нибудь ещё вы есть, кроме мяса?

— Да. Мы есть всё, что расти. Трава, фрукты, овощи. Мы есть всё, что ходить и ползать: змея, корова, баран, курица… Мы есть всё!

— А зачем вам тогда мясо?

— Мясо нужно тогда, когда кто-то Саллах, или другой раб, отрубать рука, нога, хвост. Тогда быстро вырастать новая нога, рука, хвост. Не есть мясо — они вырастать медленно.

— Ага, вот оно как… — Конан повернулся к Резеде, — Тогда беру свои слова назад. Весьма экономично, надо признать. Всеядная армия, которая после каждой битвы может легко восстановиться, просто съев поверженных воинов. — киммериец снова взглянул на ящера, — Саллах, а своих — ну, то есть других слуг! — вы тоже есть?

— Да. Когда нет другой мясо. Невкусно, и жёстко, но мы есть.

— Теперь понятно, почему они забрали тела тех ящеров, которых я прошлой ночью… Ладно. Ещё вопрос: Ты раньше быть человек?

— Моя не помнить. Моя помнить — моя сразу быть слуга Хозяин!

— Понятно. — Конан обернулся к Резеде, — Видишь? Я оказался прав. Он их гипнотизирует. Блокируя воспоминания о том, кем они были раньше. И оставляя минимум знаний. Только о том, как ходить — ну, вернее, ползать! — и есть, и сражаться. И наверняка прочно вбил им в головы, что их единственная цель в жизни — выполнять его приказы. Но внушение, гипноз, можно отменить. Или перебить более сильным приказом. Попробовать стоит — чего нам терять-то!

Эй, Саллах! Я, хозяин вот этого меча, твой новый Хозяин, приказываю тебе!

Вспомни, каким ты был до того, как стал ящером! Здесь и сейчас вспомни! Иначе мой меч отнять твоя жизнь!

Монстр заворчал, голова закрутилась, словно ему было очень больно. Пасть поразевалась, и захлопнулась, затем голова просто упала в пыль, к ногам Конана. Варвар было подумал, что ящер умер. Но тот снова зашевелился. Голос, донёсшийся до Конана и Резеды, уже не был хриплым или рыкающим. Так мог бы говорить… человек!

— Нет! Я не верю, что это было! Что это было со мной… Я… вспомнил. Когда ты приказал, я… Я, я…

Я — раньше тоже был человеком! Да! Я раньше жил в деревне, у реки… Я… У меня были жена, сын, дочь… О, Мирта Пресветлый! Как я здесь оказаться?! — ящер с ужасом стал рассматривать свои лапы, и ощупывать ими своё тело и морду. В глазах сверкало неподдельное отчаяние, и слёзы. Конан вздохнул:

— Как ты оказался в этом теле, ты должен знать лучше меня. Твой бывший Хозяин, ящер-маг, дал тебе несколько капель какого-то зелья. И ты преобразился.

Некоторое время стояла буквально мёртвая тишина: ящер, уставившись в пыль прямо у своей морды, явно пытался что-то не то вспомнить, не то — сообразить.

Затем из глаз снова потекли слёзы. Они же звучали в утробном голосе, сказавшем:

— Ты прав, незнакомец. Так всё и было. Я… Я всё вспомнил. И сейчас, без гнёта сознания Хозяина, я ощущаю себя трусом. Идиотом. Как я мог позволить?!.. Лучше бы я умер!

— Погоди-ка, Саллах. Что ты имел в виду, говоря, что теперь ты — «без гнёта сознания Хозяина»?

— А то и имел. Хозяин… Его мысли я слышал и чувствовал. Всегда. Постоянно.