Конан и сокровища Пифона

Они пошли быстрее, потом побежали. Как бы ни закалила их уже проделанная долгая дорога, этот последний рывок дался с огромным трудом. И когда они добрались до перевала, многие едва стояли на ногах. Люди падали на землю, тяжело дыша и глотая ртом воздух, кашляя и крича от боли. Осмотреть окрестности они уже не успели, потому что едва только последний поднялся на самый верх, как разразилась ужасная буря.

Вспыхивали огненные молнии, сопровождаемые оглушительными ударами грома. Побросав поклажу на землю, люди буквально вжались в скалы, пытаясь защититься от ревущего ветра, напрягая все мускулы при каждой вспышке молнии. Глухие, свистящие раскаты разрывали воздух, а люди пробирались по дну ущелья между двумя вершинами, и с каждым сверкающим взрывом они ощущали какой-то резкий незнакомый запах.

Вспыхнула молния, и не успел еще грянуть гром, как раздались два коротких пронзительных выкрика. Вспышка в мгновение ока сожгла дотла двоих из отряда, и эти крики — лишь животная реакция умирающего тела, от которого осталась лишь горстка обугленных костей.

Потоки воды, подобно разлившейся рекам, затопляли ущелье. Люди цеплялись за камни, зарывались пальцами в землю, только чтобы их не снесло назад, на крутую дорогу и острые скалы.

Конан, как всегда не теряя присутствия духа, успел в нужный момент выхватить свой кинжал. Воткнув его в землю на всю длину лезвия, он изо всей силы ухватился за рукоятку. Хлынул поток воды, и вместе с ним на Конана обрушилась какая-то шевелящаяся масса, раздался крик ужаса. Конан мгновенно узнал очертания стройной фигуры и сильной рукой обхватил тонкую талию. Малия закинула руки ему на шею и всем телом прижалась к Конану. Она дрожала от страха и от леденящего кровь холода бурной воды, вдобавок ко всему дул ледяной ветер. Даже в смертельной опасности Конан не мог не чувствовать притягательности ее тела.

Буря улеглась так же внезапно, как и началась. Через несколько минут водовороты утихли, и оставшиеся в живых стали подсчитывать потери.

— Кто бы мог подумать, — сказал Спрингальд, — что совсем недавно мы страдали от жажды?

Вульфред громоподобно рассмеялся:

— Да и от жары! — Когда он говорил, изо рта у него шел пар, и, хотя невозможно было в это поверить, на плечи опустилось несколько снежинок. Похолодало внезапно, и люди дрожали в своих лохмотьях.

— Малия! — позвал Ульфило. — Ты жива?

— Я здесь, — отозвалась та, расцепляя объятия киммерийца, которому очень не хотелось ее отпускать. — Меня смыло потоком, но Конан спас меня.

Конан поднялся и выдернул из земли кинжал:

— Сколько нас осталось?

Подсчет не занял много времени, и выяснилось, что кроме вожаков отряда в живых осталось лишь пятеро матросов. У западного края перевала они нашли останки убитых молнией, обезображенные трупы, задавленные между валуном и сломом скалы, который отвалился во время бури. На обуглившихся телах странно мерцали золотые серьги да блестели белые зубы, это зрелище леденило кровь. Их стальное оружие расплавилось и смешалось с тем, что осталось от тел.

— О Митра! — воскликнула Малия, отворачиваясь и закрывая лицо руками. За свою короткую жизнь она видела много жестокости и пролитой крови, но эта картина внушила ей непреодолимый ужас. Остальных погибших не нашли. Скорее всего, их смыло потоком и теперь они лежали где-нибудь среди острых скал внизу.

Конан посмотрел вокруг.

— А где Гома?

— И правда, — удивился Ульфило, — он шел спереди, когда разразилась буря, шагах примерно в пятидесяти, а больше я его не видел. Его, наверное, тоже смыло.

— Никто его не видел? — спросил Конан.

— Как будто было время смотреть по сторонам, — сказал Вульфред. — Каждый думал, как бы самому спастись. Повезло еще, что Малия на тебя налетела, а иначе как бы ты ее заметил?

— Значит, мы остались без проводника? — спросила Малия. — Это катастрофа!

— Он обещал довести нас до Рогов, — пожал плечами Ульфило, — и выполнил свое обещание. Жаль, не успел получить свою долю, но отсюда, скорее всего, он повернул бы домой.

— Может быть, он там, наверху, — предположил Спрингальд, — надо посмотреть.

— Пожалуй, можно, все равно пора уже идти, Если мы не хотим здесь замерзнуть! — Вульфред притопывал ногами, стараясь согреться. — Сам я с севера, но давно уже не бывал в тех краях и, клянусь Имиром, никогда не думал, что в теплых странах тоже идет снег!

С неба все так же падали редкие снежинки, и только один Конан не проявлял при этом никаких признаков беспокойства.

— Я знаю, что такое бури в горах, — сказал Конан, — и это еще не самая сильная. Но чтобы так внезапно… И снега здесь не должно быть. Гора ведь не очень высокая. Или это опять колдовство? Одно из древних проклятий, призванных охранять сокровища Пифона?

Все посмотрели на Спрингальда, ожидая его разъяснений. А он возился со своим мешком, беспокоясь, не намокли ли его тома. Убедившись, что все в порядке, он посмотрел на остальных: