Конан и Властелин Огня

Принюхавшись, варвар различил, по крайней мере, два очень хорошо знакомых ему «аромата»: запах горящей смолы и серы. Даже в такой невыгодной ситуации, его искренне порадовало то обстоятельство, что врагами был предпринят хитрый тактический ход, и дело обошлось без вмешательства сверхъестественных сил и так ненавистного ему колдовства.

Сигналом выбраться наружу послужил глухой удар от столкновения кораблей бортами. Когда наемники Сулдана, а также Конан, Маул, Гарт, Саркул и Торм, обнажив оружие, высыпали на палубу корабля, дым уже рассеялся. Первым, что они заметили, были абордажные крюки, хищными когтями впившиеся в борта галеона. Конан одним прыжком оказался у правого борта и, перегнувшись, увидел вражеских воинов, которые с оружием в зубах, карабкались по натянутым стропам.

За спиной варвара звонко пропела тетива и ближайший воин неприятеля, истошно завопив, сорвался в воду. Конан резко обернулся и его взгляд встретился со взглядом Лейлы, которая тут же смущенно опустила глаза, доставая новую стрелу из колчана за спиной. В следующий миг пущенная ею стрела безошибочно нашла новую цель, уменьшив число врагов ещё на одного. Благодарить было некогда, но, тем не менее, мысленно он одобрил стиль её стрельбы — аккуратный и точный. Признаться, он и подумать не мог, чтобы служителей Митры, кроме наук, молитв и богословия, обучали ещё кое-чему, в частности — военному ремеслу. Однако на размышления времени не оставалось, враги уже перебирались на борт «Грома» и сцепились с его командой в рукопашной. Конан издал боевой клич своего народа и с поднятым над головой мечом рванулся им наперерез.

Закипела кровавая схватка. Враг значительно превосходил защитников галеона числом и, по меньшей мере, не уступал в умении владеть оружием. Воинам Сулдана, Торму, да и самому Конану пришлось нелегко — слишком уж сказывался численный перевес. Но отчаянное, казавшееся безнадёжным, положение защитников «Грома» спасали Маул и Гарт, и отчасти Саркул, которые с невероятным проворством и не без лишней грации, разили врага одного за другим. Трое воинов, с ног до головы забрызганных кровью поверженных врагов и стоящих на груде трупов, дрались как дьяволы из самой преисподней, не ведая страха, не зная пощады. Но и Конану скучать не приходилось. Не успевал он заколоть одного врага, как приходилось сразу же браться за другого, порой сражаясь с двумя, а то и с тремя одновременно. Немалую помощь оказывал и Торм, сражаясь с ним спиной к спине. Рыжебородый великан рубил врагов своим огромным двуручным топором — культовым оружием ваниров. Жители Ванахейма издревле были кровными врагами киммерийских горцев, но Конан поймал себя на мысли, что впервые за время плавания не сожалеет, что дал согласие оставить рыжебородого в своей команде.

Ярость врагов, встретивших в лице немногочисленных защитников «Грома» неожиданно достойное сопротивление, быстро сошла на нет. Стойкость варвара и его людей потрясла захватчиков и посеяла среди них зерна страха, переросшие в отчаяние и панику. Ряды их стали таять буквально на глазах. Напряжение боя пошло на убыль. Люди заметно устали, да и количество их к этому моменту уменьшилось почти втрое. Враг понес тяжелые потери, но и державшим оборону людям Конана пришлось несладко. Из десяти наёмников только двое всё ещё держались на ногах — Сулдан и самый молодой из воинов по имени Леоний, пятеро были убито, ещё трое тяжело ранено, и было трудно сказать, дотянут ли они до завтрашнего утра. Конан и сам едва держался на ногах, пот и кровь заливали всё его тело, он слегка пошатывался, но меча из рук не выпускал. Торм совсем обессилел, осел на пол, тяжело, и прерывисто дышал.

Бой завершился так же стремительно, как и начался. В считанные мгновения оставшихся врагов добила троица неутомимых воинов, что варвару показалось совсем уж невероятным, но размышлять над этим не хватало сил. В итоге, победа досталась защитникам «Грома» дорогой ценой.

— Фанатики! — выругался Конан, смахивая со лба кровь и пот. — Подохнуть предпочли…все до единого. Ради чего? Кром!

На реплику варвару не ответили, лишь кое-кто в знак согласия кивнул головой, ведь сил на разговоры не было.

В самый разгар боя, варвар краем глаза заметил на галере человека, смутно напоминавшего…месьёра Кабальеза. В пылу драки он не придал этому большого значения, но сейчас перед его глазами всплывали некоторые любопытные детали. Конан не был уверен, но ему показалось, что Кабальез, не покидал галеры с остальными штурмующими галеон. Мало того, он ходил с бочонком в руках и расплескивал по палубе своего корабля тягучую янтарного цвета жидкость, очень похожую на…масло.

— Кром! — проревел Конан, привлекая внимание уцелевших товарищей.

— Что такое? — донеслось отовсюду.

Не в силах говорить, варвар указал рукой на вражеский корабль, где на импровизированном сооружении из бочек и огромных бурдюков, словно на горе, стоял человек с горящими факелами в руках. Заметив, что к нему, наконец, обращено всеобщее внимание, он злорадно выкрикнул:

— Я предупреждал, что не оставлю дела, так!