Конан. Путь к Трону

Он стукнул кулаком по ладони, издав глубокое горловое ворчание, как рассерженный медведь. Затем он расслабился и коротко рассмеялся. Собственно, ничего другого он от них и не ждал. Как бы то ни было, ему основательно надоели гирканские земли, а на Западе лежало еще множество стран, где он никогда не бывал.

Конан принялся высматривать опасную тропу, ведущую вниз с каменного гребня, которую ему утром показал Винашко.

Лайон Спрэг де Камп, Бьерн Ниберг. ЗВЕЗДА ХОРАЛЛЫ

1. Дорога на Ианту

Широкая река лениво несла свои воды, разделяя королевства Коф и Офир. Яркие брызги радугой засверкали под безоблачным небом, когда по камням брода застучали копыта оседланной лошади. Бока животного, блестящие от пота, ходили ходуном. Оно наклонило голову, чтобы напиться, но всадник натянул поводья, полагая, что ледяная вода может навредить не остывшей после долгой скачки лошади.

Лицо всадника было покрыто слоем грязи, кое-где смытой ручейками пота. Его одежда, некогда черная, посерела от дорожной пыли. Однако рукоятка тяжелого добротного меча, висевшего на его боку, была вычищена до блеска. Больше месяца добирался сюда Конан из Замбулы по пустыням и степям Шема да по караванным дорогам и узким тропам в лесах Кофа. Это путешествие подтвердило важность привычки киммерийца всегда держать оружие чистым, наточенным, готовым к бою в любую минуту.

В кошельке Конана лежал приятный груз — Звезда Хораллы — большой драгоценный камень в золотой оправе, украденный некоторое время назад у юной королевы Офира, а затем тоже не совсем праведным способом доставшийся Конану.

Киммерийцу пришло в голову вернуть драгоценность прекрасной королеве Марале. Такая услуга, оказанная властительнице могучего, богатого королевства, должна была, по его мнению, принести ему если не золотые горы, то, по крайней мере, количество золота, достаточное, чтобы обзавестись добротным поместьем, а то и прикупить дворянский титул.

Конан знал, что Офир раздирают междоусобные войны. На глазах теряющий власть король Морантес II обратился за поддержкой к своим вассалам. Говорили, чте несколько столетий назад какой-то дальновидный герцог сумел убедить короля и знатных дворян подписать хартию о согласии. Об этой давней попытке установить стабильное правление в стране ходило много легенд, но, видимо, усилия древних не пошли впрок более поздним правителям Офира.

Конан ехал в Ианту, столицу королевства, кратчайшей дорогой — напрямую. Сначала его путь лежал по незатронутым земледелием пограничным степным районам. Лишь жалкие деревушки селян-пастухов, с трудом сводивших концы с концами, попадались в этих степях. Затем бесплодные земли сменились более плодородными, и на седьмой день пути по землям Офира Конан уже ехал среди золотых полей спелой пшеницы.

Однако и здесь народ не отличался весельем и приветливостью. Местные жители продавали Конану продукты, он останавливался в придорожных трактирах, но на все его вопросы они давали скудные ответы, а то и просто отмалчивались. Киммериец и сам был не очень разговорчив. Но этот заговор молчания начал раздражать даже его. Как-то вечером он предложил хозяину трактира в предместьях столицы посидеть с ним за кружкой вина и поболтать о том о сем. Словно невзначай, Конан перевел разговор на интересовавшую его тему.

— Да что такое случилось с местными жителями? Я никогда не видел таких угрюмых и молчаливых людей. Можно подумать, будто все они неизлечимо больны и знают об этом... Офир ни с кем не воюет, год выдался урожайным — только успевай собирать. Что происходит в вашем королевстве?

— Люди боятся, — ответил трактирщик. — Ходят недобрые слухи, что король заточил в темницу свою супругу, обвинив ее в неверности. Но никто не верит в это объяснение. Королева всегда была справедлива и добра к простым людям, и никогда, во всех ее поездках по стране, тень скандала не нависала над этой добродетельной женщиной.

Дворяне попрятались по своим замкам и готовятся к войне. Все понимают, что с королем творится что-то неладное.

Конан усмехнулся;

— Говори уж прямо: все знают, что ваш король спятил. А кто теперь стоит за этим безумцем?

— Двоюродный брат короля — Риджелло. Говорят, что он вновь пользуется доверием монарха. Пять лет назад он сжег десять деревень — за то, что в неурожайный год крестьяне не смогли выплатить положенный оброк. Многие другие крестьяне, чтобы избежать этой участи, отдали последнее, а затем целыми семьями умирали от голода. За это Риджелло изгнали из королевского двора, но говорят, что теперь он вернулся во дворец. Если это так, то нам всем придется худо.

Дверь трактира резко распахнулась. Конан повернул голову и увидел на пороге убеленного сединами воина в кольчуге и шлеме, с эмблемой в форме звезды на груди. Человек резким движением снял с себя шлем и швырнул его на пол.

— Вина, чтоб вас всех!.. — рявкнул он. — Вина, чтобы утолить мою жажду и утопить мою совесть!

Девушка-подавальщица поспешила к нему навстречу с кувшином и глиняной кружкой. Конан поинтересовался:

— Кто этот человек?