Конан-варвар. Алая цитадель

Он подумал о Яре, верховном жреце, который плел свое темное чародейство в башне из драгоценных каменьев. Но затем киммериец вспомнил историю, выболтанную придворным пажом в изрядном подпитии, и его волосы встали дыбом: историю о том, как Яра засмеялся в лицо одному мирно настроенному принцу и преподнес ему пылающий демонский драгоценный камень. Ослепляющие лучи вырвались из страшного камня и окутали принца. С криком опустился тот на пол и обуглился, превратившись в черный комок, который в конце концов обернулся пауком и принялся торопливо шнырять по покою, пока Яра не раздавил его подошвой.

Нечасто покидал Яра свою колдовскую башню, а когда делал это, то явно только для того, чтобы ввергнуть в несчастье какого-нибудь человека или даже целый народ своей черной магией. Король Заморы боялся его пуще смерти и постоянно напивался, ибо не мог переносить столь чудовищный страх. Яра был очень стар — поговаривали, будто он живет несчетные столетия и будет жить вечно — благодаря магии камня, повсеместно именуемого Сердцем Слона; именно из-за этого камня обиталище Яры получило имя Башни Слона.

Погруженный в такие мысли, киммериец поспешно прижался к стене, когда услышал в саду размеренные шаги и слабое позвякивание металла: значит, минимум один стражник ходит вокруг сада. Варвар ждал, когда тот вернется, закончив обход, но в саду царила ничем не прерываемая тишина.

Наконец любопытство пересилило. Киммериец подскочил, ухватился за край стены и подтянулся на одной руке. Затем плашмя лег на стену и посмотрел вниз, на полоску земли между стенами. Тут не росло никаких кустов, только перед внутренней стеной он увидел несколько заботливо подстриженных кустиков. Звездный свет падал на ухоженные газоны. Где-то журчал фонтан.

Конан осторожно спустился. Он вытащил меч из ножен и огляделся. Стоя незащищенным под ярким светом звезд, он почувствовал беспокойство, а потому быстро пробрался в тень стены за поворот, к тем кустам, что приметил прежде. Ловкими, быстрыми шагами он пробежал, низко пригибаясь, и почти споткнулся о что-то лежавшее возле кустов.

Быстрый взгляд в обе стороны успокоил варвара: по меньшей мере в пределах видимости не имелось ни одного врага. Конан наклонился над лежавшим. Острые глаза разглядели в свете звезд крепко сбитого мужчину в серебристом доспехе и шлеме с гребнем заморийской королевской гвардии. Щит и пика лежали рядом с ним. Конан определил, что воин задушен. Варвар беспокойно огляделся по сторонам. Ему стало ясно, что это тот стражник, шаги которого он слышал с той стороны стены. Прошло совсем немного времени, и тем не менее неизвестная рука схватила из темноты воина за горло и лишила жизни.

Напряженные глаза Конана внезапно уловили движение в кустах подле стены. Держа ладонь на рукояти меча, он прокрался туда, издавая шума не больше, чем пантера, скользящая в ночи, но тот, на кого Конан хотел напасть внезапно, услышал его. Киммериец увидел на стене могучую тень и почувствовал облегчение — тень имела человеческие очертания. Незнакомец резко развернулся с хриплым выдохом, в котором был страх, и явно хотел наброситься на своего противника. Но когда свет звезд отразился от клинка Конана, он вновь отшатнулся. Прошло напряженное мгновение — каждый выжидал, что будет делать второй, и оба были готовы немедленно перейти к обороне.

— Ты не воин, — прошипел наконец незнакомец. — Ты вор, как и я.

— А кто ты? — недоверчиво спросил киммериец.

— Таурус из Немедии.

Киммериец опустил меч.

— Я наслышан о тебе. Тебя называют королем воров.

Тихий смешок послужил ответом. Таурус, ростом с киммерийца, но тяжелее, был довольно-таки толст и обладал большим брюхом, однако каждое его движение выдавало невероятную ловкость и стальную силу. Его острые глаза оживленно блестели в свете звезд. Он был бос и имел при себе свернутую веревку, тонкую, но прочную, с узлами на равных расстояниях.

— А ты кто? — прошептал он.

— Конан из Киммерии, — ответил варвар. — Я хочу отыскать дорогу к драгоценности Яры, которую именуют еще Сердцем Слона.

Конан увидел, как толстое брюхо заколыхалось от смеха, но в этом хохоте не чувствовалось издевки.

— Клянусь Бэлом, богом всех воров! — прошипел Таурус. — Я полагал, кроме меня, ни в ком недостанет мужества отважиться на такое. Заморийцы называют себя ворами — фу! Конан, мне нравится твоя наглость. Еще никогда и никому я не позволял выходить со мной вместе на охоту, но, клянусь Бэлом, если тебе хочется, попробуем вместе проделать этот трюк.

— Так ты здесь тоже в погоне за камнем?

— А ты что думал? Месяц я потратил на разработку плана. А ты, как я думаю, действуешь под влиянием секундного порыва, я прав?

— Да, — пробурчал Конан. — Это ты убил воина?

— Разумеется. Я перелез через стену, когда он патрулировал другую сторону сада. Спрятался в кустиках. Он услышал меня или, по крайней мере, ему почудилось, будто он что-то слышит. Когда он пробегал мимо, было совсем не трудно прыгнуть на него со спины и перекрыть ему воздух. Как и большинство людей, он в темноте наполовину слеп. Хороший вор должен иметь глаза, как у кошки.