Кондотьер Сухоруков

Белые сделали еще пару выстрелов и отошли. Черные спешно закрывали щитами проходы.

— Плечом и коленом — упрись! — напоминали двадцатники зеленым новобранцам. — Копье — вперед! Голову беречь!

За спиной строя заколыхались клювы — двуручные кирки изготовились к охоте.

— Держать строй! — прокатилось над боевыми порядками, и тут неровная, полная ярости волна нахлынула на нас.

Глава 22 По старой колее

Ну, собственно, как нахлынула, так и отхлынула. Окропив землю красненьким. Кое-где ряды черных прогнулись, отошли назад, но прорывов не было. В целом, против нас вышло еще не все вражеское войско. Я сразу сказал Аскуатле: «Поливайте из луков только центр». Отряды князей видели, что их коки пошел в бой. Но пока до них дойдет, пока они дадут приказ, пока приказ дойдет до воинов… Скорость распространения приказа, быстрота его реализация — вот что еще отличает настоящую армию от толпы.

Если честно, когда я вел войны силами двух-трех сотен, разница была не столь заметной. Но сейчас на поле боя более четырех тысяч человек… если убитых и раненых тоже считать. И в этой ситуации мы радикально отличались от южан.

Черные стояли, лучники постреливали через их головы, но не так, чтобы активно. Пока всё было хорошо. Но скоро, «тормоза» втянутся в битву, и численный перевес даст себя знать.

Я оглянулся. Союзные сапотеки Эхутлы послушно стояли. Они шумели, героические хоанауини наверняка тоже рвались в бой за славой и пленниками. Но держались.

В это время справа появились миуатланцы. Надо было все-таки оставаться на возвышенности, тогда я бы не пропустил этот обход. «Тормоза», как оказалось, быстро бегали. Мелкие князьки потыкались в лоб, не нашли свободного места и ринулись в обход. А поскольку было их так много, оба наших фланга оказались охвачены моментально! Вот они уже и в тыл заходят.

— Трубы! Трубы! — крикнул я сигнальщикам.

Так мало времени! Не рассчитал. И те там сверху не догадались проявить инициативу. Теперь надо продержаться…

Трубы ревели, но сапотеки как-то особо не двигались. Я ясно видел, как от общей толпы, что справа, что слева отделились единицы и кинулсь вперед, однако, большая часть воинов Эхутлы мялась на месте. И я остро понял, почему: пока до командиров дойдет, пока те отдадут приказ, пока приказ дойдет до воинов…

Черт, это ведь те же самые воины, что и напротив нас. С таким же хаосом в управлении. Они тут привыкли просто бежать вперед за вождем — а там будь что будет.

Союзники постепенно раскачивались, всё больше воинов устремлялись к нам на выручку… Но только устремлялись, а им пора быть уже прямо тут!

— Бросай луки! — заорал вдруг Муравей, пока я еще раздумывал, что делать. — В копья!

Его войско значительной частью уже трансформировалось в тот вариант, который придумал Аскуатла. Весь бой около трех десятков здоровяков бегали за своими лучниками со связками легких копий. Щиты, правда, пока имелись у очень немногих. Выглядело это странно, но мне как-то было не до этого. А тут…

Копьеносцы (в самом буквальном смысле) только и ждали команды, изнывая от своей бесполезности. Связки лихо разрезали, лучники похватали копья и начали выстраиваться в трехрядные группы. Аскуатла буквально каждой пятерке рукой махал, куды бечь: налево или направо. И они остановили обходящих южан!

— Надо же… — не удержался я. — В первом же бою пригодилось. Трубите! Трубите этим придуркам!

Это я уже ординарцам кричал. Окружение не состоялось, но почти не одоспешенные лучники с парой десятков щитов на полторы сотни сейчас понесут большие потери. Уже несут! Это черные могут стоять часами, отделываясь незначительными ранами.

Оборачиваюсь: левый фланг Дшана уже на подходе. Нестройно, растянувшись на пару десятков шагов, но его сапотеки все-таки несутся к нам на помощь. А справа один отряд явно организовался и спешил в бой, а вот остальные сильно задерживались.

«Узнаю кто — душу вытрясу!» — злобно сделал я зарубку на память. Кажется, впереди была сотня из Аматенго.

Постепенно все союзники втянулись в бой. Даже потеснили миуатланцев на несколько шагов. Почти тысяча против двух с лишком — это уже не так плохо. Если бы тысяча была вся четланская и вся хорошо вооружена — я бы считал это избиением детей. Но здесь по-настоящему обученных не было и трети. А половина — почти неуправляема.

«Главное, держитесь!».

Это я не своим говорил, а союзникам. И они как будто услышали. Все-таки численное преимущество на эхутловцев давило психологически. Они прыгали, наседали, отбегали — и всё больше рассеивались. Дшанластоо было немного проще: за его отрядом начинались небольшие скалы, хоана засели за них и начали отстреливаться из пращей и атлатлов. А вот дружины трех коки на другом фланге начали нарезать круги по прибрежной равнине. Одни бегали и махали атлатлями, другие игнорировали пехтуру и вызывали на поединки благородных воинов, третьи уже кого-то захомутали в плен и волокли в тыл… Наплевав, что бой еще идет!

«Моей империи нужны показательные казни» — хмуро думал я. И сам не понимал: шучу я или серьезно.