Конечная Остановка (СИ)

Во-вторых, покруче сделать козла отпущения из многошумного досадного Шабревича был бы рад постараться какой-либо инициативный дурень в больших правоохранительных чинах. Заодно справно выслужиться перед главнокомандованием. Как по-советски установлено, коли нет человека, то не имеется никаких возможных проблем, вживую с ним связанных.

В-третьих, очень даже мог сыграть на опережение небезызвестный вам Марьян Птушкин, которого адвокат Шабревич проблемно засветил на том закрытом заседании Мингорсуда. С Левиной подачи судья все ж таки вынес частное определение в отношении Генпрокуратуры, осуществлявшей странно некомпетентное следствие по нескольким статьям уголовного кодекса, беспорядочно, чуть ли не наугад предъявленных гражданину РБ Печанскому Е. В.

К слову, в-четвертых, вам, Татьяна Казимировна, я ранее докладывала, что не имею однозначных данных и прямых улик по части того, замешаны ли в убийстве Шабревича ваши и мои менские свойственники - Евдокия и Федос Бельские.

- Что ж, Ольга Сильвестровна, благодарю за превосходно проделанную работу, - не без официальности, по-командирски Евген Печанский пожал руку Вольге Сведкович. - Вы подтвердили мои подозрения.

И твоей интуиции, Воленька, я склонен доверять. Обычное неимение чего-либо нисколько не указывает, будто ничего и не бывало организовано в маскировочном порядке.

Давайте-ка перейдем к распределению да дистрибуции прочих дырок от бублика, ослиных теней и рукавов от жилетки, - Евген неспешно заговорил о том, чего от него давно ждали, надеялись, о чем неотступно думали.

- Белорусские власти предержащие обыкновенно весьма довольны и рады, когда враги их государства навсегда отъезжают в эмиграцию. Куда подалей, сами, так сказать, добровольно себя высылают. Будем ли мы и впредь абы как доставлять им подобное удовольствие? - риторически вопрошал он слушателей, собравшихся в дарницком командно-наблюдательном пункте. Не исключая неизбежно пронырливую Одарку Пывнюк, уж неплохо пристасовавшуюся к белорусской мове однодумцев и сябров.

- Значно лепей хорошо наступать, нежели плохо, запуганно и заполошно обороняться, разве не правда? Не говоря уж о том, каб ховаться от злого разбойного начальства в бульбе кверху голимой сракой? - недаром Евген требовательно и вопрошающе ставил перед аудиторией общеизвестные сентенции, как факты вне банальности и тривиальности.

- Значит так, лично я своих коней, коников собираю в поход, снаряжаюсь в дорогу, ясновельможная громада. И вам предлагаю хорошенько подумать, поразмыслить о нашем нелегальном, конфиденциальном возвращении на Беларусь в листопаде месяце. Мыслю, в однородных членах моего предложения нам пришла пора, в дебет и кредит, разобраться с общими и частными долгами, с должниками и должностными лицами. Корпоративно и державно…

Первым на предложенные ему тайную миссию и открытую партнерскую оферту - не между прочим, а вопреки ожиданию Евгена - немедля, с энтузиазмом согласился Змитер:

- Йо-хив-хо, панове!!! Даю подписку под статьей четыре-один-три УК РБ. Понятное дело, без права возвращения обратно на нары в Американку!

Мне теперь особно лучшей на Беларуси. Неяк безопасней будет. Бо я неслабо достал ватников и наемных чеченских чурок в последних публикациях. Резьба по дереву. Вдоль, продольно и поперечно. Кулуарно мне говорят, мол, сепаратисты на мое белорусское прозвище и газетное удостоверение выдали форменный ордер на арест. Чего-чего, но с них станется подпольно в Киеве какую-никакую взрывчатую пакость устроить или заказать убойный отстрел матерого антисоветчика и антикоммуниста Змитрука Думко, он же политэмигрант Владимир Ломцевич-Скибка.

Татьяна Бельская задумчиво оглядела сотоварищей, соратников, сподвижников, компаньонов, словно бы не впервые, но как-то по-новому их увидела. Затем, отнюдь не в свойственном ей акценте, растягивая фразы, слова и согласные звуки по-московски, ровно бы нараспев протянула в три этапа:

- Задарма ручонками и ножонками неприлично сучить не будем… Что в лобок, что по лбу, я, Тана Бельская, подписываюсь на белорусскую версию стремной нелегальщины…

Что-то мне банально и пошло подсказывает: мои дорогие свекр Хведос и свекровь Явдоха по-прежнему при всех тамошних делах. Вагинально и анально…

Пойдем-выйдем наподобие месяца из тумана. Сделаем дело, ясновельможные, поработаем во славу Родины. И вновь-ка уйдем в даль светлую однажды туманным утром…

Вольга Сведкович и Одарка Пывнюк промолчали до поры до времени. Тактично, сочувственно. Им, как оно ни выпадет, в пекло соваться не надо. Ни вперед ногами, ни поперед, ни поперек батьке Луке, осатанело правящему и царствующему в своей РБ.

Глава пятьдесят пятая Съезжались недруги и други