Конечная Остановка (СИ)

Послезавтра передачей гребня-заколки из рук в руки следует озаботиться либо Альбине, либо вам лично. Предпочел бы вас для передачи соответственных толкований на словах, в блокнотике. Но чей будет доступ на следующую свиданку, зависит от следака Трапкина, как его называет Тана.

- Думаю, со следователем Онучкиным и тюремной администрацией мне нынче никак не договориться, Лев Давыдыч. Поэтому передать заколку и кое-что дополнительно доведется Альбине. Скажем, вот этот тюбик французской губной помады.

Ознакомьтесь. Специально для Таны набор метательных микродротиков. Снаряжаются спецпрепаратами. В наличии у нас сильнодействующие миорелаксанты и быстрораспадающееся отравляющее вещество нервно-паралитического действия…

Глава двадцать шестая Смирить волнение в крови

Тана Бельская изо всех сил стремится держать себя в руках. Не след ей ни малейшего виду показывать, насколько она готова взорваться, перейдя к немедленным и результативным действиям.

Едва она встретилась с Альбиной Болбик в допросной комнате, как тотчас все вокруг нее порывисто изменилось. Небольшой знакомо закодированный текст на экране Альбининого смартфона - и она почувствовала, словно стала другим человеком. Или же вновь обрела себя самое.

По тюремному условному счету, ей так сейчас представляется в радостном предвкушении свободы. Причем прежде у нее идет предвосхищение упоительной боевой эйфории.

Хотя по первости она весьма скептически, чрезмерно трезвомысляще отнеслась к текстовому предложению о побеге. «Сделать отсюда ноги?» Тем более, существенных подробностей о намеченном вызволении Ольга через Альбину втемную не сообщает. Предлагает ожидать дальнейших инструкций и ежевечерних сеансов связи. Вдобавок навязывает непрошеных спутников, непонятных подельников, без которых ровно бы никак не обойтись.

«О, два кореша каких-то нарисовались! От п… и ниже…»

Осмотрительно не сказав, виртуально и мобильно не подтвердив: да или нет - Тана Бельская иносказательно обещала подумать пару дней. А затем в письме, в зашифрованном невинно родственном иносказании, известить Вольгу Сведкович о своем решении.

Красно-зеленую в полосочку заколку Тана, поморщившись, закрепила в прическе. Кое-что ей удалось-таки сочинить из отросших в тюряге волос. Тогда как губную помаду взялась прямо на глазах шокировано удивленной адвокатессы поглубже прятать, влагать в то самое, интимное, женственное местечко. «В п… ее и всех!»

Хорошенько в тот день поразмыслив в камере, Тана пришла к заключению, что им там, на воле, особисто изворотливому Льву Шабревичу, ей-ей, виднее. Если Лева подписывается, значит, дело может выгореть. Оно кое-чего стоит, чтобы к нему подойти с решимостью вплотную. К тому же спецсредства, оказавшиеся в ее распоряжении, следует оценить в немалую сумму. Надо бы задуматься о чисто конкретной оценке ситуации. В тюрьме и на воле. Законно и подзаконно. В почин и в зачин.

«Определенно, подготовочка починается, родненькие мои и дороженькие, ближние и дальние! Будет вам по жизни и дудка, и свисток в сраку… Не в лобок, так по лбу, дротиком…»

* * *

…Евген и Змитер пришли к обоюдному согласию во время двухчасовой прогулки на следующий день. Долго они не дебатировали. И не очень-то сомневаются в успешности намеченных жизнеутверждающих перемен.

-…Взаправду цирк на дроте! Ни за что б не поверил, Митрич, в шерсть где-нибудь прочитав такое.

- Доверься моему маленькому газетному опыту, Вадимыч. В жизни все не так, как на самом деле! Цирк уезжает, а клоуны остаются на месте.

На языке и в печати любая, хорошо приукрашенная чистенькая выдумка выглядит гораздо правдоподобнее и привлекательнее, чем грязноватая, ничем не прикрытая голимая правда со многими нестыковками. Что в журналистике, что в литературе. Об этом мне дед Двинько говорил когда-то давным-давно.

- С подлинным верно. Если апокалипсис вовсе не светопреставление, не вселенская катастрофа, но всего-то лишь откровение для верующих о новом небе и о новой земле.

- Цитатка-парадокс от нашего дядьки Алеся?

- А як же! Сколь я понял Леву Шабревича, именно Двинько предлагает и планирует нас с тобой, Змитер, с кичи вынимать. Никому другому этакое до беспредела диверсионное намерение не по уму, не вправе даже в голову прийти.

Вкратце об умопомрачительном и сногсшибательном, возможно, зубодробительном спецназовском замысле побега Евген письменно сообщил напарнику немедля после состоявшегося вчера пополудни свидания с адвокатом. И ручку ту самую, говорящую, показал. Теперь же рассказал изустно, в известных ему деталях, с комментариями. Под радостные восклицания и подпрыгивания сокамерника.