Конец Европы. Вместе с Россией на пути к многополярности

Уже понятно, что распределение квот на прием мигрантов не решает проблему. Стены, которые возводят некоторые страны, помогают недостаточно. Да и никакие стены никого не спасут в век высоких технологий и глобализации, на которой так настаивал Запад. Всё, что происходит в Арабском мире, это и есть последствия реализации глобалистского плана «Великий Ближний Восток», который был официально принят в июне 2004 года на саммите НАТО в Стамбуле, и успешно реализуется на наших глазах. Подлинная цель этого плана в том, чтобы разрушить и перемешать традиционные общества Арабского мира, которые оказались невосприимчивы к западным ценностям, в том числе американской демократии, то есть, имели против них иммунитет. В итоге эти общества были разрушены, перемешаны, а движение миграционных потоков в Европу есть следствие этого разрушения, то есть оно предусмотрено планом. Миграционные массы — это то, что, по замыслу апологетов глобального гражданского общества, должно раствориться в Европе. Но слишком большое количество иммигрантов делает невозможной их интеграцию, не говоря уже об ассимиляции, а поскольку поток продолжает расти, то происходит как раз обратное. Возникающие анклавы поглощают Европу, растворяя в некой арабской массе с сильной арабской идентичностью, очищенных от всякой идентичности европейцев. Как бы предвосхищая такое развитие событий, европейский традиционалист Рене Генон ещё в начале XX столетия провидчески писал: «…если у элиты {Европы} нет времени на то, чтобы общим действием глубоко изменить западное мышление в целом, то эта элита всё равно сможет стать символическим “ковчегом”, плывущим в водах Потопа, и таким образом сможет послужить точкой сосредоточения деятельности, посредством которой Запад, даже если и утратит независимое существование, сможет, тем не менее, создать основы для нового {духовного} развития, на этот раз естественного и постепенного. Однако всё равно останутся серьёзные проблемы, наиболее трудно решаемыми из которых будут этнические революции»[45]. Имея ввиду, что только восстановление традиционной цивилизации Европы может стать выходом из концептуального тупика, и судьба этой традиционалистской революции — в руках элит. И чтобы предотвратить полную перепрошивку Европы теми, кто сегодня меняет её облик, наполняя собой её города и улицы, последним мыслящим людям, тем остаткам интеллектуальной элиты, что всё ещё хранит Европу как традиционную идею, нужно сплотиться, собрав в кулак все возможности воли, ума и цивилизационной субъектности. Новая Европа — это возврат Европы к лучшему, что у неё было в сфере духа и мысли, — к Новому Средневековью. И это полностью противоположно тому, что навязали Европе глобалисты, это то, что противостоит американскому плану.

Глобалистский проект — это удар не только по Арабскому миру, который был невосприимчив к демократии, но и по Европе, которая слишком высокомерно считала себя центром человеческой цивилизации. Это перемешивание человеческих масс. Собственно, Европа этому ничего не может противопоставить, потому что сама насаждала систему ценностей, которая провозглашала очищение от каких-либо идентичностей, разрушая коллективные субъектности, и говорила о том, что человечество — это равнозначные индивидуумы, некая потребительская биомасса, в которой все одинаковы и перемешаны. Поэтому арабы ничем не отличаются от немцев, британцев, венгров и прочих, но не как цельные народы, а как отдельные человеко-единицы. Кто против этого, тот начнёт «выпадать» из Евросоюза. И здесь, конечно, не стенами нужно ограждаться, а принятием новой парадигмы ЕС. И в конечном итоге переосмыслить, что есть ЕС? Если ЕС — это плавильный котёл, тогда все арабы welcome в Европу. А если ЕС — это Европа народов, которые всё-таки имеют свою идентичность и историю, тогда нужно как-то перезапустить этот проект в новом качестве.