Конец гармонии

— П-подожди… Она настолько тебе понравилась? — брат опять отвернулся от дороги. Я вновь специально направил алый взгляд в правильном направлении.

— Я сказал смотри вперёд, Эрвин. И да, она вполне неплохая и довольно миленькая. Надо будет познакомиться с её родителями, когда буду на Грифонском континенте. Думаю, что Мира занимает важную роль в Торговой федерации.

— Так ты ещё и на командировку напросился, да? — Эрвин наконец-то смотрел вперёд. Я расслабился и прилёг на сиденье.

— Меня и так заставят, ты же знаешь Кристализ. Эта конченная никогда меня так просто без дела не оставит.

— На то ты и генерал, а не какой-то ничтожный прапорщик, как я, — брат явно комплексовал по этому поводу.

— Да перестань. Разве поставили бы какого-то ничтожного, как ты говоришь, прапорщика… главой отдела тайных операций региона? Тем более такого, как Вракс? Сам подумай.

— Да что тут думать. Наслушались баек о бесчувственном палаче, что карал красных предателей… вот и поставили на должность, — из меня вырвался смешок.

Эрвин был настолько глупым, что это частенько смешило. Столь неубиваемый комедийный номер очень часто проскакивал в беседах совсем неожиданно, и брат постоянно заставал меня врасплох.

— Мда-а-а… Всё-таки ты такой идиот Эрвин.

— Да что опять не так? Я разве сказал что-то не то? — брату стало обидно, а мне лишь ещё смешнее.

Когда автомобиль наконец-то прибыл к дому, то нас встречали с улыбками на лицах.

«Мы будто вернулись к маме, пока отец снова где-то пропадает…»

Грета мягко поклонилась, а Матильда не смогла сдержать слёз и подбежала ко мне вплотную. Она нежно закутала тело в материнские объятия и начала плакать от радости.

Я впервые увидел настоящую Матильду. Нежную и жизнерадостную мать, которой уже за тридцать, но она всё ещё любит и переживает, чувствует и уважает других. Я будто не замечал её красивые огненные волосы и карие глаза.

Но почему-то Эрвина окружили не девушки, а дети и начали задирать:

— А дядя Эрвин — извращенец! — сказал было парнишка.

— Да-да! Мама и Фреда говорят, что ты извращенец! Да! — подтвердила девочка и они начали бегать кругами, пока Эрвин дулся и показывал явное недовольство.

— Ну Матильда! Твои дети меня обижают! Брат обзывает идиотом! Ну что за день! — я не смог сдержаться и улыбнулся. А Матильде было не до Эрвина:

— Спасибо… Спасибо вам, господин Фаррен… Вы спасли моего мальчика… — в моменте я прочувствовал, насколько многодетная мать устала от прошлой тяжёлой жизни. — Я никогда не смогу отплатить вам… Как же мы все вам благодарны…

— Перестаньте, Матильда. Давайте будем считать, что мы теперь квиты, — я приобнял мягкое женское тело и посмотрел на Эрвина. — Кстати, у вас есть ещё один человек, которого стоило бы поблагодарить.

— Да я же ничего не сделал, Фаррен… Меня не за что благодарить, — брат как-то стыдливо отстранился.

— Иногда, Эрвин, люди нуждаются в простом человеческом участии. Ты отвёз меня туда и обратно, а также подстраховал от несчастных случаев. Этого вполне достаточно. Матильда, прошу… — она повернулась к Эрвину и поклонилась.

— С-спасибо, господин Эрвин за то, что спасли жизнь моему мальчику… Спасибо вам от всей души. В награду я приготовлю вам двум пирог по рецепту моей семьи, который передавался из поколения в поколение. Н-но нужно будет приобрести некоторые ингредиенты…

Я решил поддержать разговор:

— Ох, не волнуйтесь. Мы купим всё, что нужно. Только скажите, — я бегло подбодрил счастливую маму и вспомнил о важном деле.

«Сегодня как раз нужно бы проведать её…»

— Если вы собираетесь ехать на рынок, то вот… Сейчас, господин Фаррен… Я только найду бумажку и карандаш.

Матильда записала небольшой список товаров, что были нужны для пирога. Как только она закончила, то передала клочок бумаги и сказала:

— Прошу, возвращайтесь поскорее. Фреда и Грета вас уже заждались… — Эрвин вздохнул и пошёл к автомобилю. Вдруг у меня заурчал живот.

«Мда-а… А я и вправду хорошенько так проголодался».

— Эй, Фаррен! Давай уже… садись и поехали, — Эрвина всё донимали дети.

— Извращенец! Дядя Эрвин — извращенец! — он и не знал, что ему делать с этими дьяволятами.

— Да! Он к маме приставал! А потом и к тете Фреде под юбку заглядывал, когда был маленький и вообще! — Эрвин готов был выругаться, но сдержался.

— Фаррен! Ну садись уже пожалуйста! Не мучай меня, а! — я вновь рассмеялся. — Да что смешного? Б-блин… Меня эти двое сейчас съедят заживо, если ты будешь там дальше стоять и ржать!

— Иду-иду, — проронил я и наконец сел в машину.

«Как они его любят… Ну и глупый же ты, Эрвин».

Рынок был оживленным местом, где сотни торговцев предлагали различные товары и тем самым создавали яркую и шумную атмосферу. Запахи специй, свежей выпечки и фруктов смешивались в воздухе, манили и призывали насладиться местными деликатесами.