Конец гармонии

— Пхах… Да, ты угадал. Я дворянин. Но знаешь… я не держу зла на вас, военных, что выполняли приказ. Ведь теперь я владею стольким, что по логике должен был бы благодарить вас на коленях… Грёбаных спасителей Гегемонии. Но ты, Фаррен фон Кригер, не заслуживаешь это право, — он выглядел очень угрожающе. — Да, отчасти из-за тебя я завладел радиостанцией и печатными станками, что выпускают лучшую пропаганду страны… но ты не достоин моей благодарности.

— Не ври. Я вижу, что тебе до сих пор больно от потери родителей. Но почему ты такого ужасного обо мне мнения? Я же…

— Мне очень многое рассказал Ласин, мой хороший знакомый, — из меня вырвался едкий смешок. — Я сразу понял, что ты за человек. Слухи не врут.

— Пхе… Слухи не врут? Cума сойти… ты настолько конченный? — я почувствовал истинное отвращение и прикрыл лицо рукой. — Мда… Ладно. С тобой всё понятно.

— Что понятно то? Что тебе понятно⁈ Ты — конченный садист, убийца и насильник! Что тебе, последней мрази, может быть понятно в этой грёбаной жизни?

— Давай уже драться, сын дешёвой шлюхи… — я поднял кулаки и встал в стойку.

Я вспомнил все приемы рукопашного боя, которые отработал в академии. Противник, как разум заметил по манере держаться, имел опыт боксерских поединков — он вращал кулаками, переминался с ноги на ногу и высматривал возможность для удара.

Дворянин первым бросился в атаку и попытался нанести серию коротких, но мощных ударов прямо в корпус, от которых я частично уклонился. Через мгновение я использовал подсечки и блоки, чтобы защититься. Одновременно я изучал стиль оппонента. Тот действительно оказался грозным боксером, что очень хорошо уклонялся от ударов в голову, но он слишком зациклился на корпусе и пренебрег защитой ног.

После того, как очкарик сильно заехал мне в голову, я отшатнулся, но, дождавшись подходящего момента, провел подсечку и опрокинул дворянина на землю, а после не дал гнилому боксёру и шанса подняться.

Спустя мгновение я обрушил на позорного длинноволосого ублюдка град ударов ногами по рёбрам и по рукам. Боксер ошалело отбивался. Ничтожная боксёрская техника рассыпалась и превратилась в какую-то детскую судорогу. Я старался не бить в голову, так как усвоил прошлый урок.

Казалось, еще немного — и я одержу полную победу над грязным насекомым, но тут в драку вступили ещё двое. Офицеры тайной полиции бросились вперёд и попытались отбить дружка. Пришлось отступить и снова перейти к обороне. Численное преимущество было на стороне противников.

Один из них дал мне в солнечное сплетение. Я еле устоял. Дворянин поднялся, сплюнул кровь, но из-за боли и сломанных рёбер, сел на асфальт и немного отшатнулся.

— Пфт… Чёрт… Какая же ты мразь. Драться ногами и добивать беззащитного… — Эрвин хотел тоже ворваться в драку, но дружки дворянина мгновенно его скрутили и всё быстро кончилось.

— Кхе… Но ты не сдался и сопротивлялся, — заболела голова. Я еле стоял на ногах. — Скажи спасибо что не дал тебе с ноги в голову, ублюдок, — я вытер кровь с щеки. — А ты мне в голову всё-таки пробил…

Вдруг ко мне подбежала Аня:

— Какой же ты сильный, хозяин… Но раны довольно неприятные, — Анюта была явно не в себе.

Взгляд был каким-то особенным. Губы сами поцеловали столь манящую девочку. Спустя секунд пятнадцать я всё же не выдержал и облокотился на мягкое плечо, а Аня заулыбалась ещё ярче:

— Вот так. Подожди немного, я постараюсь тебя исцелить.

«Что я вообще делаю…»

— И как такого урода можно любить… — пробормотал дворянин, а потом резко понял, что Аня сказала «хозяин». — Пхах-ха-ха! Хозяин… Ты действительно ублюдок, каких ещё поискать! Почему же только я не смог…

— Хочешь узнать почему ты проиграл? — я охватил Аню за талию и размял костяшки. После исцеления стало немного легче. — Это же очевидно. Потому что я сильнее, а ты слабак. Только и всего.

«Это было тупо, но всё так и есть».

— Что… ощущаешь себя героем? Рыцарем на белом коне? — мы постепенно начали уходить. — Ты самый худший злодей, которого только видел этот свет!!! Ты худший, самый отвратительный, ничтожный, грязный, неуравновешенный…

— Эй! — я развернулся и крикнул на дегенерата с ноткой жалости. — Заткнись уже. Умей проигрывать. А мы пойдём и займёмся чем-нибудь более интересным, да Анюта?

— Да, — сказала она и улыбнулась.

Аня была так сильно возбуждена и счастлива, что постепенно становилась похожа на Актию, только с меньшей грудью. Правда в отличие от конченной извращенки у Анюты присутствовал небольшой стыд за то, что она ведёт себя так несдержано.

Столь умилительная черта ещё больше притягивала меня. И хоть Аня пыталась скрыть смущение, выходило у неё не очень. Нежные щёчки всё равно краснели. Как сладенькая клубника, которую так и хочется попробовать, Аня будто специально пробуждала во мне желание забрать её и никому не отдавать.

После ссоры с дворянином, я пылал эмоциями и решил уединиться со столь манящей девушкой. Мы покинули переулок и направились к ближайшему отелю. По дороге, пока Эрвин был за рулём, я обнимал Аню на заднем сиденье и целовал то в шею, то в губы.