Конец игры

— Хорошо. Я якобы преследовал человека, стоящего за всем, от площади Пиккадилли до парка Святого Джеймса, где я якобы обезвредил его и затем якобы казнил сукина якобы сына с предположительно избыточным количеством выстрелов в грудь, и из-за этого вот он я, сижу с тобой и ем… — он в замешательстве посмотрел на жижу перед собой.

— Говядину Веллингтон, — объяснил бывалый сиделец.

— … ем говядину Веллингтон, — закончил он. — Якобы.

Мужчина посмотрел на Руше, не зная, что и думать о нем.

— Или, может, ты просто очередной коррумпированный коп.

— Может, — сказал Руше и сделал глоток водянистого апельсинового сока. — Бог свидетель, на воле таких достаточно. — Он затих, когда мимо стола проходили его знакомый неонацист вместе со своими дружками. — Но знаешь что? Они всегда получают по заслугам… в конце концов.

— Ты действительно веришь в это? — изумился мужчина.

— Да, я в это верю.

Он покачал головой.

— Оптимизм! Давненько не слышал такого… Ты тут очень долго не протянешь.

— Именно поэтому мне бы не помешал друг, — сказал Руше, снова протягивая руку. — Дэмиен Руше.

Его собеседник за обеденным столом засомневался.

— Ну же. Не заставляй себя ждать, — улыбнулся ему Руше.

Тяжело вздохнув, мужчина потянулся через стол и пожал протянутую руку. Он был уверен, что пожалеет об этом.

— Келли… Келли МакЛафлин.

* * *

Бакстер очень хотелось, чтобы ей все еще можно было пить вино.

В 19:29 она задавалась вопросом, какого дьявола она вообще встала и ответила на звонок в дверь.

— Андреа.

— Эмили.

Известная журналистка прошла за ней в гостиную, и Бакстер рухнула на диван. Приняв идеальную позу, Андреа села и начала выкладывать вещи из сумки на кофейный столик.

— Как ты себя чувствуешь?

— Погано, — ответила Бакстер, выглядевшая несколько изможденная в сравнении с дикторшей новостей, всегда готовой к съемкам.

— Я принесла то, о чем ты просила, — сказала Андреа, достав футболки «Волка из клетки» всевозможных размеров, готовясь к финальным аккордам кампании.

— Спасибо. Ванита дала ему неделю.

— А если мы убережем его от тюрьмы, — осторожно начала Андреа. — Думаешь, вы двое будете?..

Бакстер застонала и потерла лицо: «Будем что? Твое-то какое дело?».

— Мне все равно. Но думаю, что я озвучу мнение каждого, кто когда-либо видел и когда-либо увидит вас с Волком в одной комнате вместе, когда говорю, что тот танец, который танцуете, несколько устарел.

— Я с Томасом! — выпалила Бакстер, откатываясь от своей гостьи в надежде найти такую позу, которая будет приносить ей меньше боли.

— Я знаю.

— Он такой хороший.

— А Уилл — нет, — кивнула Андреа. — Но в этом-то все и заключается, не правда ли?

Бакстер не ответила.

— Ты ведь знаешь, почему между нами все закончилось? — спросила Андреа. — В смысле реальную причину? Дело было в том, что неважно, как сильно он любил меня, и ведь он искренне любил, и неважно, как хорошо он обо мне заботился, и ведь искренне заботился, нельзя было игнорировать то, что он просто любил больше кое-кого другого… тебя.

Бакстер накрыла голову подушкой.

— В любом случае это не мое дело. Но почему это тебя так терзает, если ты уже приняла правильное решение?

Бакстер медленно села и посмотрела на бывшую жену Волка.

— Знаешь, жизнь пошла очень и очень не туда, если ты — единственный человек, с которым я говорю об этом, — засмеялась она над собой. — Пошло оно. Я покажу тебе. — Она встала, чтобы достать что-то из кармана куртки, и протянула сложенный кусок открытки Андрее, а после села обратно. — Я нашла это среди вещей Финли, — объяснила она, дав своей собеседнице время, чтобы прочитать открытку. — Начнем с того, что я носила ее с собой на случай, если это зацепка. А сейчас… Я не совсем понимаю зачем. Это его почерк, но он писал это не для Мэгги. Он любил ее больше жизни, но написал это не для нее.

Андрея сложила записку и отдала ее обратно.

— Звучит несколько… собственнически.

— Ты права. И страстно. И зло. И отчаянно. Ты можешь представить, что кто-то любит настолько сильно? Кто-то любит тебя настолько неистово? Вот что занимает все мои мысли, — призналась Бакстер.

— Тем не менее Финли и Мэгги были счастливы, — отметила Андреа. — Кому бы ни предназначалась эта записка.

— Да, были, — кивнула Бакстер, приведя тему к неоднозначному завершению. — Спасибо, — саркастично сказала она.

— В любое время, — ответила Андреа, перебирая предметы на кофейном столике. — Ты видела сегодня Руше?

— Да.

— Вот эту историю ты мне так и не поведала, — напомнила ей Андреа.

Бакстер была в полной растерянности:

— Я могу тебе довериться?

— Конечно.

— С чего мне начать?

Андреа подумала.

— Двадцать первое декабря. Девять часов. Лондон задыхается под огромным количество снега, а Лукас Китон бежит через ворота парка Святого Джеймса…

Бакстер глубоко вздохнула и начала говорить.

За стопкой дешевых футболок радостно моргнул красный огонек — коробочка размером с ладонь внимательно слушала, записывая каждое ее слово.

Глава 42

Пятница, 21 мая 2010 года.

День рождения Финли

20:02