Конец игры

Мельком просмотрев результаты, я, мягко говоря, удивился и запустил повторное сканирование. На этот раз «мозг» справился втрое быстрее, причем, что характерно, общий результат не изменился ни на йоту. Все еще не веря своим глазам, я решил посоветоваться с Попрыгунчиком. Тот заверил, что данные верны, и поделился кое-какой информацией из таурийской базы. И лишь после этого, смирившись с неизбежным, я преобразовал полученный массив в краткую голографическую демонстрацию, дополнив ее сведениями из банка данных, и вызвал дражайшего шефа:

– Патрон, вам файл переслать?

– Нет, сам доложишь, – буркнул тот, оторвавшись от чашки кофе.

Судя по картинке на дисплее, наш дорогой капитан пребывал в собственной каюте, коротая время в компании исходящей паром турки. Странно, почему не коньяка? Впрочем, уточнять этот момент я постеснялся.

– Где и кому?

– Общий сбор через двадцать минут, брифинг-зал.

– Да, патрон. Мне являться или можно, э-э-э, дистанционно?

– Дойдешь, не переломишься.

– Да, патрон.

Ага, похоже, будем сегодня планы строить. Как водится, далекоидущие. Хотя, на мой взгляд, рановато. Надо бы в периферийную зону для начала войти, побольше сведений собрать, а потом уже совещаться хоть до посинения. Ладно, капитану Виньерону виднее.

Как и было приказано, ровно через двадцать минут я заявился в набивший оскомину брифинг-зал. Команда единомышленников уже была в сборе, ждали только меня. Впрочем, эмоции все деликатно сдержали, лишь Петрович при моем появлении недовольно дернул ухом – спать я ему, видите ли, помешал. Однако тут же успокоился и снова расслабился на коленях у Гали.

– Начнем, пожалуй. – Пьер жестом велел мне присаживаться и активировал голопроектор. Над столом возникло объемное изображение локальной области пространства с россыпью желтых точек-звездочек. – Итак, коллеги, мы с вероятностью не менее девяноста процентов прибыли в место назначения. Система эйч-ди тринадцать пятьсот двадцать два. В федеральном каталоге сведения, за исключением самых базовых, отсутствуют. Однако система уже в пределах досягаемости наших сканеров, и чуть больше часа назад процесс был запущен. О результатах сейчас доложит Павел Алексеевич.

– Да, патрон. – Я поднялся со своего места, пробежался пальцами по сенсорной панели проектора, перекинув файл, и увеличил одну из самых ярких звезд в скоплении. Изображение скачком приблизилось, заняв почти всю проекцию, повернулось, спроецировав плоскость эклиптики в вертикаль для пущего удобства, и украсилось целой россыпью прямоугольных иконок-ссылок. – Как уже сказал капитан, систему удалось просканировать. Но результат получился весьма, э-э-э, неожиданный. Господа, у меня две новости. Одна, как водится, плохая, другая – хорошая. С какой начать?

– Не нарушай традицию, – хмыкнул Тарасов, переглянувшись сначала с Егерем, а потом с дражайшим шефом. – Пусть у всех настроение испортится, а не только у тебя.

– Как скажете, – пожал я плечами. – Стало быть, с плохой. На изображении видно не ахти как, но… перед нами, коллеги, система, пребывающая, скажем так, в зачаточном состоянии. Судя по показаниям сканера, здесь еще не завершилось формирование планет из пылевого диска. Есть четыре достаточно крупных образования, которые можно с натяжкой назвать протопланетами, а вот все остальное… пыль, пыль и еще раз пыль. И изрядное количество астероидов. Этакий суп. Густой, вязкий и непроходимый. Как раз из этого проистекают две, на мой взгляд, непреодолимые трудности – в этой мешанине обнаружить искусственный объект просто нереально – раз; даже если мы его каким-то чудом обнаружим, то приблизиться к нему вряд ли сможем – два. Слишком высока концентрация мусора.

– Паша, ты уверен?

– Абсолютно, патрон. Перепроверил дважды. Лезть в систему наугад смерти подобно. И даже зная точные координаты искомого объекта, боюсь, ничего не выйдет. Мощности щитов не хватит, чтобы отразить эту чертову шрапнель.

– А почему в федеральной базе об этом ни слова?

– Без понятия, патрон. Но это, конечно, весьма странно. Такие вещи поддаются дистанционному обнаружению.

– Н-да, незадача…

Некоторое время все сидели, переваривая информацию. Видимо, ни у кого дельных мыслей не возникло, потому что тишину нарушать никто не торопился, только Петрович довольно громко храпел. Впрочем, это из-за прямо-таки зловещего молчания, царившего в помещении.

– Паш, ты еще про хорошую новость говорил, – вспомнила Галина.

Ее приятный голос произвел эффект разорвавшейся бомбы – коллеги-мужчины зашевелились, скрестив на мне любопытные взгляды.

– Было дело, – подтвердил я. – Хорошая новость заключается в том, что мы попали куда нужно. Здесь потрудились Первые.

Виньерон удивленно заломил бровь, Тарасов не менее удивленно хмыкнул, и я поспешил развить мысль: