Конец - лишь новое начало (СИ)

— А-а, ясно, можешь не говорить, — фехтовальщица замялась, словно решая, говорить или нет. — У меня скоро будет операция. С моим состоянием она просто необходима сейчас. О, и кстати, — пока Винтер не успела еще что-то сказать, — можешь больше не звать меня в ряды Автоботов. Мегатрон снова врубил связь.

— Ты рада?

— Ага. Но он сейчас наверняка снова недоволен, потому что я ему еще не звонила с тех пор как меня снова перевели сюда.

Агент так и не решилась снова присесть.

— ФБР-щица, — внезапно обратилась Грейс, — а давай кое-что пообещаем друг другу.

— Что именно? — негромко спросила Винтер.

— Что после моей операции мы обе признаемся в безответной любви своим мехам, — улыбнулась Камигами. — Мы будем в равном положении, так что терять нам нечего. Идет?

— Давай.

— Ты как-то легко согласилась.

— Надоело прятаться по углам.

— Хех, ты учишься.

***

— Операция? — спросил лидер фиолетовозначных на том конце.

— Ага, — кивнула Грейс глядя в окно так, словно на парковке больницы стоял Мегатрон. — Когда мне ее проведут, я… должна буду кое-что тебе сказать. Кое-что очень важное.

— Почему не сейчас?

— Сейчас не время, — слабо улыбнулась девушка, давая соленым слезам стекать по ее бледным щекам. — Когда оно придет, тогда сам все узнаешь.

***

Сердце колотилось. Грейс лежала, вокруг нее были врачи в масках, а она была подключена к пикающей машине. На ее лицо надели маску, которая закрывала нос и рот.

— Давай, Грейс, сделай глубокий вдох, — мягко приказал врач.

Фехтовальщице в голову всплыли моменты из недавнего разговора. Когда она вернулась с «Немезиды», первым же делом она разыскала своего врача.

— Мисс Камигами, как я уже сказал, это невероятно опасно, — он напряженно смотрел на анализы. — Да и в Вашем состоянии…

— Да, я понимаю. Или хотя бы надеюсь, что понимаю. Просто понимаете… я пока не могу уйти из этого мира. Я понимаю, что процент успеха этой операции невероятно мал, но если она сможет подарить мне еще немного времени… еще немного времени перед неизбежным, то я хочу, чтобы ее провели на мне. Я дала обещание подруге, которая стала мне как сестра, и дала обещание себе, что я скажу тому, кого люблю, о своих чувствах. И если я не воспользуюсь этим ничтожным шансом, — глаза Грейс затмили слезы, — то я буду ненавидеть себя до конца дней за это.

Грейс сделала осторожный вдох и закрыла глаза, надеясь, что совсем скоро, она снова сможет это сделать.

Комментарий к 20. “Я Дала Обещание…”

Жду… отзывы!

========== 21. Двойное Признание ==========

Грейс Камигами

1999 — 2019

Винтер смотрела на ее могилу и до сих пор не могла поверить, что ее больше нету. Грейс не пережила операцию…

На небольшом кладбище никого не было кроме агента. Она невольно вспомнила как глубокой ночью — в день окончания неудавшейся операции — в больницу прилетел Лазербик и «подтверждал», что сведения насчет фехтовальщицы верны. Винтер помнит только разгром в морге.

Агент не плакала. Все слезы закончились уже давным давно. Она лишь смотрела на могилу так, будто это поможет вернуть подругу. Даже дождь не шел.

Кейдж подошел к ней почти неслышно. Он тоже не отрывал взгляда от могилы.

— Ты ведь любил ее больше чем сестру, верно? — негромко спросила Винтер.

— Да, — кивнул парень, — но я знал, что шансов у меня нету. Я просто хотел быть рядом с ней до последнего. И спасибо тебе, Винтер, что не бросила ее. Сейчас таких людей немного осталось.

— Я не могла ее бросить. Даже если захотела, не смогла бы.

— Да и кстати, — Дэнкворт протянул девушке конверт. — Тебе просили передать.

Коллинс нахмурилась, но тут же узнала конверт.

— Бумага для писе-ем!

Вглядевшись в него, она увидела как на обороте знакомым почерком было написано: «Винтер Коллинс от Грейс Камигами».

***

Выйдя на знакомую безлюдную аллею, агент раскрыла конверт и, глубоко вздохнув, принялась читать:

«Дорогая Винтер Коллинс.

Понимаю, это похоже на записку самоубийцы, но раз уж я умерла, то прочти, пожалуйста, это письмо. Я хочу, чтобы ты знала всю правду.

Может ты и не поверишь, но в детстве я была очень похожей на тебя: тихой, замкнутой и нелюдимой. Круг моих друзей ограничивался Кейджем и его мамой. Подруг среди девочек у меня не было. Тот факт, что я решила заниматься фехтованием, давало свои поводы для насмешек среди сверстников. Но даже на тренировках я не показывала себя. На всех соревнованиях я грела скамью запасных, и на до мной часто смеялись, так как я была единственной девочкой на тренировках. И так продолжалось несколько лет.

Но когда я была в восьмом классе, я упала в обморок. Меня отвезли в больницу и сделали там операцию. А после провели обследование. С тех пор я стала часто посещать больницу и лечиться амбулаторно. В школе я появлялась все реже и реже.

Ни врачи, ни моя приемная семья не говорили что со мной не так, но я понимала, что судя по моим визитам в больницу, я была больна не на шутку серьезно.

И вот одним поздним вечером, я случайно увидела как напротив кабинета врача плакали Кейдж с его мамой. В тот момент я поняла, что длинную жизнь мне просто не дано прожить.