Конец Пендрагонов

– Надеюсь, все закончится сегодня ночью, когда мой племянник в целости и сохранности вернется с корабля, – продолжал Адмирал. – Вы удивлены? Пожалуй, вы не поймете, пока я не объясню, в чем тут дело. Видите ли, у моего отца было двое сыновей. Я остался холостяком, но мой старший брат женился и воспитал сына, который стал моряком, как и все мы, и должен унаследовать наше поместье. Мой отец был человеком со странностями: предрассудки Фэншоу каким-то образом уживались в нем с изрядной долей моего скептицизма. В нем постоянно шла внутренняя борьба, и после моих первых путешествий он придумал способ, который, по его мнению, раз и навсегда должен был доказать подлинность или ложность старинного проклятия. Он пришел к выводу, что если все Пендрагоны будут плавать по морям, шансы погибнуть в природной катастрофе будут слишком велики для положительного доказательства. Но если мы будем выходить в море по одному, в строгом порядке наследования, это может показать, тяготеет ли над нашим родом чья-то злая воля. Думаю, это была дурацкая идея, и я сильно повздорил с отцом, потому что мною владели честолюбивые помыслы, а в результате меня оставляли под конец, так как я наследовал своему племяннику.

– А ваш отец и брат, увы, погибли в море, – тихо сказал священник.

– Да, – тяжело вздохнул адмирал. – По жестокой случайности, на которой построены все лживые мифы человечества, они оба потерпели кораблекрушение. Тело моего отца, возвращавшегося сюда из Атлантики, вынесло на берег у прибрежных скал. Корабль моего брата затонул в неизвестном месте на обратном пути из Тасмании. Его тело так и не нашли. Говорю вам, это было злосчастное, но совершенно естественное совпадение. Обе катастрофы унесли жизнь многих людей, кроме Пендрагонов, и опытные моряки называли это обычным несчастьем, которое может случиться со всеми. Но разумеется, старые предрассудки вспыхнули с новой силой, и люди повсюду видели пылающую башню. Поэтому я говорю, что все будет хорошо, когда вернется Уолтер. Девушка, с которой он обручен, должна была приехать сегодня, но я опасался, что какая-нибудь случайная задержка испугает ее, поэтому послал ей телеграмму с просьбой подождать, пока не будет вестей от меня. Я почти уверен, что сегодня ночью он будет здесь, и тогда все страхи развеются, как дым… и пусть это будет табачный дым. Мы покончим с этой старой небылицей, когда вскроем новую бутылку вот этого вина.

– Очень хорошее вино, – заметил отец Браун и с серьезным видом поднял свой бокал. – Но, как видите, я никудышный винопийца, – добавил он, когда несколько капель вина вдруг пролилось на скатерть. – Прошу великодушно извинить меня.

Священник выпил и поставил бокал на стол. Его лицо оставалось бесстрастным, но рука дрогнула в тот самый момент, когда он заметил лицо, заглядывавшее в садовое окно прямо за спиной Адмирала – лицо смуглой девушки, темноволосой и темноглазой, очень юное, но похожее на трагическую маску.

После небольшой паузы отец Браун снова заговорил в своей обычной мягкой манере.

– Адмирал, не будете ли вы добры оказать мне услугу? – спросил он. – Разрешите мне и моим друзьям, если они пожелают, провести сегодняшнюю ночь в вашей башне. Известно ли вам, что в моем деле изгнание нечистой силы – едва ли не главная обязанность?

Пендрагон вскочил на ноги и принялся расхаживать взад-вперед перед окном, за которым мгновенно исчезло девичье лицо.

– Говорю вам, там ничего нет, – с нарастающей яростью заговорил он. – Это единственное, в чем я твердо уверен. Вы можете называть меня атеистом – я и есть атеист.

Он резко повернулся к отцу Брауну, и священника поразило выражение болезненной сосредоточенности на его лице.

– Это совершенно обычное дело, – повторил он. – Никакого проклятия не существует.

– В таком случае не может быть никаких возражений против моей просьбы провести ночь в вашем чудесном летнем домике, – с улыбкой сказал отец Браун.

– Совершенно нелепая идея! – заявил Адмирал, выстукивая пальцами дробь на спинке стула.

– Прошу прощения за все, – произнес Браун самым сочувственным тоном, – включая пролитое вино. Но мне кажется, вы более серьезно относитесь к истории о пылающей башне, чем хотите показать.

Адмирал Пендрагон опустился на стул почти так же резко, как встал. После небольшой паузы он сказал приглушенным голосом:

– Можете сделать это на свой страх и риск. Но не стоит ли вам стать атеистом, чтобы сохранить рассудок посреди всей этой чертовщины?

Три часа спустя Фэншоу, Фламбо и священник все еще бродили по темному саду. До двух его спутников постепенно начало доходить, что отец Браун не собирается ложиться спать ни в башне, ни в доме.

– Думаю, этот газон нуждается в прополке, – мечтательно произнес он. – Если бы я нашел мотыгу, то сам бы взялся за дело.