Конец страшной сказки

— Больше нам делать нечего, как по домам всяких алкашей развозить, — продолжал бурчать себе под нос Гурьев. — Мало того, что Станислава Евгеньевича упустили, так еще и гримерша смоталась, а нам теперь с этим…

— Валера, хватит, — остановила я необоснованное, на мой взгляд, возмущение Гурьева.

— Чего хватит? — вскипел Валерка и даже подпрыгнул на сиденье, отчего Борис Яковлевич повалился на другой бок. Голова его прислонилась к стеклу, и храп стал еще громче. — Значит, нам до убийства Азаровой уже и дела нет… Нам важнее этого алкоголика до дома довезти. И это в то время, когда преступник пакует свои вещички.

— Никуда преступник от нас не денется, — уверенно сказал Шилов. — А Кремера нельзя было бросать в таком виде. Нам и одного убийства достаточно. Представляю, если бы Борис Яковлевич вздумал сесть за руль, к чему бы это привело!

Я молчала, уставившись в окно. На душе было как-то неуютно и тревожно. Подобное состояние у меня наблюдалось совсем недавно, сразу же после ссоры с мужем. Теперь же с Володькой все было нормально, и причину тревожного состояния я никак не смогла объяснить. Такое ощущение, что именно сегодня я совершила большую глупость, за которой последует кое-что и пострашнее. Но это всего лишь ощущение, сама же я не усматривала ничего противоречивого в своих действиях.

Конечно, встреча со Станиславом Евгеньевичем была для меня неожиданностью. К тому же на данный момент я уже совершенно отчаялась найти того незнакомца, который приходил в гримерку Азаровой после концерта. Но случайности в нашей жизни тоже нередко имеют место. Хорошо еще, что все с этим молодым человеком прояснилось. Он не был виновен в смерти Азаровой, теперь надо хорошенько пошерстить работниц студии…

— Поднимай его, — приказал Костя Гурьеву.

Я не заметила, как мы подъехали к панельной девятиэтажке в одном из районов города. По-видимому, именно здесь и жил Борис Яковлевич. Валерка недовольно поморщился, но сам толкнул Кремера.

— Что такое? Кто?.. — хотел было возмутиться тот, но вспомнил о том, что мы помогли ему добраться до дома, и подобрел. — Уже приехали?

— Да, — буркнул Валерка. — Просыпайтесь.

— Я это… вроде и не спал… — оправдывался Кремер. — Вы только Танюше моей скажите, где я был…

— Скажем, скажем, — кивнул Гурьев. — Все скажем.

— Вы — настоящие друзья! — похвалил Борис Яковлевич.

Сам выбраться из машины он не смог, но на ногах держался. Неуверенной походкой, слегка покачиваясь, направился к своему подъезду. Мы с Гурьевым пошли за ним, а Костик остался в машине. Хорошо, что Борис Яковлевич жил на первом этаже, а то мы бы потратили на подъем по лестнице гораздо больше времени, чем на всю остальную дорогу. Ноги Кремер передвигал все же с трудом.

Подойдя к отделанной деревянными перекладинами двери, Борис Яковлевич похлопал себя по карману. Зазвенели ключи. Кремер попытался достать связку, но это не получилось, так как руки не слушались команд мозга: полная потеря ориентации. Ничуть не расстроившись, Борис Яковлевич нажал на кнопку звонка. Уже через несколько секунд дверь распахнулась, и я увидела на пороге немолодую женщину в длинном шелковом халате, который стройнил ее расплывшуюся фигуру.

— Боря, ты? Ты где был? — набросилась она на мужа и только после невнятного объяснения Кремера посмотрела на нас. — Это вы его привели?

— Да, — кивнул Валера. — Сегодня были похороны Елизаветы Азаровой…

— Наслышаны об этом, — перебивая Гурьева, недовольно сказала женщина. — Но это же не повод нажираться как скотина?

— Молчи, — вяло прикрикнул на супругу Борис Яковлевич. — Ты что, не видишь, кто перед тобой стоит?

— Да уж вижу, — кивнула жена.

— Это же Лебедева… Ир-р-рина… — Борис Яковлевич опять забыл мое отчество, но на этот раз даже и не силился его вспомнить.

Кремер прошел в глубь квартиры, мы же остались на пороге с хозяйкой дома. Теперь она с интересом рассматривала меня.

— Что он плетет, хрыч? Уже Лебедевы ему мерещатся, — пробубнила жена Бориса Яковлевича, не узнав меня.

— Я действительно Ирина Анатольевна Лебедева, — подтвердила я. — Не узнали?

— Нет, — растерялась женщина. — Спасибо, что Бориса доставили…

— А скажите, в котором часу ваш муж вернулся домой в прошлый четверг? — неожиданно не только для хозяйки дома, но и для меня спросил Гурьев.

— В четверг? — вспоминала женщина. — Поздно приехал! В тот день концерт был у Азаровой… Вот он с приятелями и загулял… Ой, а ведь в тот же день и произошло убийство.

— А поточнее вы сказать не можете, во сколько Борис Яковлевич пришел домой? — переспросил Гурьев.

— Около двух часов ночи, — не растерялась женщина. — Я уже спала, но проснулась, когда он зашел, посмотрела на часы. Время я помню.

— И что? Он был так же пьян?

— Не-е-ет! — протянула женщина. — Они с другом немного выпили, он пришел слегка поддатый. Вы не думайте, он у меня не алкаш какой-нибудь, просто у него почки слабые.

— Спасибо большое. До свидания, — поспешно проговорила я и начала спускаться по лестнице, чтобы прервать эти бессмысленные расспросы Гурьева.