Конец света

Однако отдохнуть полноценно, без жены и детей, редко приезжающих в сосновый бор на шашлыки, не удалось. Позвонил начальник Управления специальных операций генерал Романчук:

– Не рано, Фёдор Селиванович?

– Нормально, что у тебя?

– Мне пожаловался Башкин…

– Кто? – не сразу отвлёкся от своих мыслей Рыбников.

– Валерий Константинович. – Речь шла о начальнике Следственного комитета.

– На что же он пожаловался?

– Оперативники полковника Щербатова продолжают негласное расследование инцидентов с «фотонными людьми» и мешают следствию. Особенно майор Потапов.

Рыбников, собиравшийся на рыбалку, отложил на стол рыбацкие принадлежности.

– Почему он пожаловался тебе, а не мне?

– Мы случайно пересеклись в «Тихом омуте»…

– Не знал, что и ты посещаешь это кафе.

– Все мы одним миром мазаны, – флегматично проговорил Башкин.

– Так вызови Щербатова, прикажи передать дела.

– Он передал… но его люди всё равно копают в этом направлении. Генерал Зимятов был другом полковника. Не знаю, кто и как убрал Зимятова, а главное – за что, но слухи странные расползаются… мистика какая-то.

– Не бери в голову, Илья Бенедиктович, делом Зимятова занимается Коржевский, он и отвечает за результат и связь с СК. Спасибо, что позвонил.

– Моя помощь не понадобится?

Рыбников нетерпеливо бросил взгляд на часы.

– Пока нет. Успокойте Щербатова, пусть остановит своих рысаков. Не послушает – пиши рапорт о его служебном несоответствии, я подпишу.

– Понял, в понедельник вызову Щербатова и разберусь.

Рыбников снова занялся сборами, но мысли о расследовании убийства Зимятова не выходили из головы, деятельность Щербатова всё больше вызывала беспокойство, и Фёдор Селиванович позвонил Коржевскому:

– Доброе утро, генерал. Мне только что звонил Башкин.

– Кто? – отреагировал на фамилию начальника УСО заместитель, как и сам Рыбников минуту назад на имя начальника Следственного комитета.

– Валерий Константинович. Люди Щербатова продолжают неформально копать дело Зимятова и иже с ним. Особенно старается майор Потапов.

– Щербатов подчинён не мне.

– Романчук уже получил распоряжение принять меры, но вряд ли он остановит полковника. Они в хороших отношениях. Примите свои… э-э… меры.

– Понял, Фёдор Селиванович, – озабоченным голосом отозвался Коржевский. – Займусь немедленно!

– Звоните. – Рыбников задумчиво поиграл мобильным айфоном, поглядывая на разложенные по столу в саду снасти, потом махнул рукой на дела, не позволяющие и по выходным дням чувствовать себя свободным, и позвал охранника: – Равшан, забирай удочки, поедем на озеро.

* * *

Коржевский лёг поздно и в субботу хотел отоспаться, но звонок «папы» изменил его планы. Поговорив с Рыбниковым, Адольф Эмильевич приказал домработнице сварить кофе (жена отдыхала с дочкой во Франции), побродил в халате по комнатам четырёхкомнатной квартиры (он жил в апартаментах «Сокола») с чашкой кофе в руке, размышляя, что предпринять в сложившейся ситуации, потом позвонил Калажникову:

– Доброе утро, Николай Наумович, как дела?

– Голова пока цела, – бархатисто рассмеялся начальник лаборатории; судя по всему, у него было игривое настроение. – Дела идут отлично. А у вас?

– Не так радужно, как хотелось бы.

– Сочувствую.

– Есть что-нибудь новенькое?

– Мы довели программу эгана до ума, результаты ошеломляющие – чистое сгорание! Ещё два-три испытательных запуска – и можно будет говорить о полном успехе.

– К сожалению, вами заинтересовались мои коллеги из УСО.

– Из чего?

– Управления специальных операций «конторы». Полковник Щербатов и майор Потапов. Оба профи до мозга костей и представляют реальную угрозу для нашего предприятия. Да и Фенер надоел изрядно.

– Фамилию Потапов я уже слышал, майор каким-то маневром познакомился с моей дочерью и, как выражается молодое поколение, клеится к ней.

– Когда это он успел? – удивился Коржевский.

– Наш пострел везде поспел, – продемонстрировал знание пословиц Калажников. – У вас какое-то дело ко мне?

– Надо остановить Щербатова и Потапова… если они не согласятся работать с нами.

– Разве это не ваша забота?

– Это наша общая забота, Николай Наумович. Предлагаю запустить «фотолюдей».

– Вот-те раз! Вы же сами позавчера запретили «светиться»… во всех смыслах.

– Закончим с этим делом и перебазируем компанию за Урал. Могу помочь с оперсоставом.

– В смысле?

– Подключу бывший «тринадцатый» отдел[5], спецов по слежке, сопровождению и охране.

– Не надо, у меня своя гвардия не хуже.

– Вряд ли ваш «Аргус» можно сравнить с нашей «Альфой» и «Бореем». К тому же комбат «Аргуса» непредсказуем, а его башибузуки отца родного не пожалеют. Я говорил с Анатолием Дмитриевичем, он ещё раскается, что предпочёл опираться на эту банду.

– Ну, я башибузукам не отец родной, – рассмеялся Калажников с ноткой снисходительного превосходства в голосе, – они знают, кто их кормит, поит и одевает.

– Так вы подготовите клиента «на свет»? Только прошу – без шума, так, чтобы никто не видел и не слышал.

– Постараюсь не разочаровать.

– Очередной транш получите на следующей неделе.

– Хорошее известие, ждите сообщений.