Конец света, моя любовь

– Тебе к психологу надо, Кипа. К хорошему психологу. Может, у тебя в жизни любви мало? Ну и эта, психика твоя, подает тебе сигнал, что любви мало, ну это если по этому, как его, Фрейду рассуждать?

– У меня в жизни любви, Гуня, столько, хоть жопой ешь. Я ей живу, любовью. Я люблю свою семью, своего кота, люблю тебя, Гуня, и всех встречных людей, люблю этот завод и эти ящики. Я люблю все, Гуня, но все равно им этого мало. Я их понимаю. Понимаешь, это не моя проблема. Это вообще есть такая проблема – в материи, в веществе, в том месте, где мы находимся, вообще во всем. Мало любви, от этого все погибает. Это даже если ты мать Тереза.

– Кипа, а есть такое место… ну, где достаточно любви, чтобы жить? Чтобы они жили?

– Я не знаю, Гуня.

– Кипа, знаешь что, а я вот могу жить без любви. И очень даже неплохо. У меня такая проблема не стоит вообще. Я не могу жить без денег. Без жратвы. Без ебли тоже тяжело. Твои сектанты – они зажрались. Настоящий мужик может жить без любви, это я тебе точно скажу.

– Нет, Гуня, и ты однажды умрешь от того, что не можешь жить без любви. Только ты не будешь знать, от чего ты умираешь. Я так думаю, что все умирают именно от этого, не просто же так вещество изнашивается.

Гуня отошел от Кипы и пошел снова таскать ящики. «Кипу надо убить, – подумал он, – Кипа совсем охуел». Он таскал и таскал ящики, пока вдруг перед глазами его не мелькнула молния, и на какой-то миг он увидел фигуру с надвинутым на лицо капюшоном, и откуда-то с самого дна бездны донесся до него голос, ранящий, строгий и полный глубокой скорби, неповторимо знакомый и режущий сердце: «Мы не можем жить без любви. Мы умираем, Гуня. Что же ты делаешь, Гуня. Мы не можем жить без любви».

«Кто ты, кто ты, – застучало сердце Гуни, – ты ты ты».

– Сука! – заорал Гуня, – сука!

И все прошло.

Домашняя порностудия Тришки Стрюцкого

…и Тебе Самой оружие пройдет душу, – да откроются помышления многих сердец.

Пророчество святого Симеона Богоприимца

Тришка – эвто будет такой человек удивительный…

И. Тургенев, «Бежин луг»

ТРИШКА СТРЮЦКИЙ СОБСТВЕННОЙ ПЕРСОНОЙ

Трифон Иоганнович Стрюцкий, для всего мира – так, никто, отставной козы барабанщик, в действительности же – подпольный порнограф, смотрит в окно. Помощник его, дебил Вавила, бывший боксер, пьет чай с бубликом. В комнате, отведенной под порностудию, окно единственное, и ничего в него не видно, кроме облаков. В облаках Солнце сияет среди ночи и Луна трижды в день; в облаках растут деревья, и с них капает кровь, и птицы перелетают на другие места; облака извергают рыб и издают ночью голос, неведомый для многих, и женщины рождают чудовищ.

Окно единственное, а квартирка сама на Обводном канале – старая, обмызганная, с высокими потолками. Комната просторная, у стены внушительных размеров кровать с атласным бельем, над кроватью на стене в массивной раме, как старинный портрет, фотография бледной женщины в черном на фоне облаков. В сердце ее воткнуты семь мечей: по три справа и слева, и один внизу. Из стены выступает ржавая перекладина: на ней висят наручники; на ржавом крюке – такой же ржавый пыточный ошейник-фиксатор; на полке – резиновая маска; в шкафу – кожаные ремни и плетки. Стены без обоев, рулоны изоленты, лампа-прожектор, ящики стола, полные веревки…

Порно Тришка (будем так называть героя нашего) снимает не простое, а особое. Тришка снимает на камеру со штативом, одним кадром, без перемены ракурсов, освещение дает лампа-прожектор, а дебил Вавила насилует и убивает. Есть у Тришки своя клиентура: политики, бизнесмены, представители шоу-бизнеса и прочие эстеты. Тришкины видео дорого стоят, распространяются по специальной рассылке, передаются из рук в руки.

Собой Тришка таков: правое его око как утренняя звезда восходящая, а другое как у льва; правая рука его железная, а левая – медная. Весь он плешивый, глаза маленькие, на лбу высыпь проказы. Сырой кровью убийства он поит землю.

МЕЧ ПЕРВЫЙ

Вавила ласкает грудь невзрачной, но ярко накрашенной девушки, играет с ней. И она с ним играет, как с большим дебильным щенком: механически, но честно, стремясь отработать неожиданно большую для нее сумму, которую Тришка заплатил ей за съемку. Не слышит она звука трубы, возвещающей убийство и гибель, и голоса народа многого, как чрезвычайно сильного ветра, как вихрь огня мнимого, несущегося чрез пустыню.

Называла она себя Амандой там, в сети, где Тришка нашел ее фото и телефон, а как настоящее ее имя – Тришка и не спрашивал. Катенька, катенька было ее настоящее имя. Он ей сразу понравился: заказал ей в «Кофе Хаузе» на площади Восстания огромный кофейный коктейль со сливками и сиропом, спрашивал о жизни. Пришел он к ней в овечьей шкуре, а внутри суть волк хищный.