Конец света сегодня

Они приняли медитационные позы и закрыли глаза. Владимир поначалу ничего не ощущал, и на сердце у него было неспокойно. Но потом его сердце забилось ровнее, дыхание замедлилось, и Владимир увидел свою жену. Лиза стояла перед ним так ясно и отчетливо, что он уже готов был поверить в ее реальность. Но здравый смысл, который не покидал лемурийца даже во время молитвы или медитации, подсказал, что эта Лиза – лишь видение.

«Заговори со мной», – мысленно попросил Владимир.

«Муж мой единственный, – проговорила Лиза. – Как мне тяжело без тебя. Она удерживает меня и его. Она хочет, чтобы он снова обладал мною. Но я люблю тебя, и мое дитя, что ношу во чреве, – дитя от твоего семени. Скажи мне, ты, которого любит душа моя: где пасешь ты? Где отдыхаешь в полдень? К чему мне быть скиталицею возле стад товарищей твоих?»

«Если ты не знаешь этого, прекраснейшая из женщин, то иди себе по следам овец и паси козлят твоих подле шатров пастушеских…»

Владимир сам не понял, как в его медитационные размышления вплелась древняя, но от этого не менее прекрасная «Песнь Песней» Соломона…

«О, ты прекрасен, возлюбленный мой, и любезен! И ложе у нас – зелень; кровли домов наших – кедры, потолки наши – кипарисы…»

– Лиза, голубица моя, – прошептал Владимир и открыл глаза.

И увидел перед собой женщину.

– Лиза, – прошептал он, замирая.

– Нет, я не твоя возлюбленная, – проговорила женщина, покачивая головой. Была она прекрасна и совершенна.

– Кто ты?

– Я императорская наложница Янгуйфэй. Твои мысли о любви привлекли меня. Я увидела твои страдания и хочу помочь тебе.

– О Янгуйфэй, если бы я только знал, где она! Мир скрыл ее от меня, я в растерянности.

– Растерянность не подобает мужчине, будь верен и смел. Я же обращусь к Небесным Чиновникам с просьбой найти твою супругу.

– Ее удерживают в Бардо.

– Увы, это не так. Бросала я свой взор на Бардо, но там только мертвецы.

– Янгуйфэй, почему ты хочешь помочь мне?

– Потому что я не могу видеть влюбленную душу страдающей. Я и сама много страдала при жизни, но и много любила. Человек без любви – ничто. Итак, жди ответа от Небесных Чиновников.

И Янгуйфэй пропала, разлив в воздухе аромат лотосов.

Владимир вышел из медитационного транса. И увидел, что его спутники стоят кучкой у скалы и что-то яростно обсуждают.

Лемуриец подошел к ним:

– Отчего вы не пробудили меня? Вижу, тут у вас спор.

– Да мнения разделились, – сказала Анна Николаевна. – Видишь ли, Вольдемар, гора Куньлунь, где мы сейчас имеем честь находиться, считается священной горой у китайцев. В ней есть девять врат, ведущих к неимоверным сокровищам духа и прозрения. Эти девять врат охраняет Кайминшоу. С ним бы нам лучше не встречаться.

– Почему?

– Да потому что это жуткий зверь! Не думаю, что ему понравится, как мы проникли на священную гору!

– И тем не менее, – значительно сказал Малыш Бун. – Мы должны подойти к чертогам чудовища и поклониться ему. Иначе это будет неуважительно и разбудит в нем гнев.

– Вольдемар, как ты считаешь? Идти нам к Кайминшоу или нет?

– Идти, – ответил Владимир. – Раз на горе мы в гостях, то и должны выполнять правила гостей. Не съест же нас это чудовище!

– Съесть не съест. Но покалечит…

– Это еще вилами по воде писано. Кроме того, чудовище может знать хоть что-нибудь о цели нашего путешествия.

– Ну что ж, Вольдемар, ты сам решил. Ладно, – подытожила Анна Николаевна и вдруг пронзительно свистнула.

Этот жуткий свист пронесся по горе как порыв ветра. Там, где росла трава, появились обугленные проплешины. Скала ощутимо затряслась.

А в небе появилась темная точка, увеличивающаяся с каждым мигом.

Наконец они все увидели, что к ним, перебирая копытами в воздухе, явился сам цилинь – священный зверь, воспетый китайскими поэтами.

Цилинь опустился на землю, и наши герои смогли наконец подробно рассмотреть удивительное животное. У цилиня было тело оленя, шея волка и хвост быка, кожа его была усеяна твердыми зелеными и красными чешуйками. Из гладкого лба торчал перламутровый рог, на кончике которого сиял драгоценный камень.

– Позвольте представить вам священного и благочестивейшего цилиня Кэ, – сказала Анна Николаевна. – В моих длительных странствиях по Поднебесной и Подземной Кэ однажды явился мне, и мы заключили с ним дружественный союз.

– Почему вы единорога назвали цилинем? – удивился Сидор, который вообще плохо разбирался в чудесных животных. – Вообще-то он жуткий какой-то.

Сказал это Сидор по-русски, но цилинь понял. Он обнажил крепкие клыки и рыкнул.

– Ты оскорбил священное животное, Сидор, – вспылила Анна Николаевна. – Немедленно поклонись ему.

– Ну прошу прощения, – опасливо посторонился Сидор и поклонился чудесному зверю.