Конец света в Бреслау (ЛП)

— Вы правы, Урбанек. — Мок опирался дружески на плечо гардеробщика и обдал его сильным запахом алкоголя. — Три года здесь не был… Но ложа нам не нужна. Я хотел только кое о чем спросить…

— Слушаю господина советника. — Урбанек вернулся за стойку портье и дал знак Ягеру, чтобы он занял свое постоянное место на тротуаре.

— Вы видели сегодня здесь криминального вахмистра Курта Смолора? — спросил Мок.

— Я не знаю, кто это.

— Интересно, что вы не знаете, кто это, — Мок с интересом рассматривал тяжелую решетку, которая отделяла вестибюль от входа в зрительный зал. — Я понимаю, что твой шеф не позволяет тебе давать информацию о гостях, но я знаю твоего шефа и я уверен, что он поблагодарит тебя за помощь, которую мне предоставишь.

Портьера шевельнулся несколько раз. Из-за нее доходили приглушенные звуки шума. Мок подошел к портьере и резко отдернул ее. Приглушенные плотным материалом слова песенки внезапно стали довольно ясными, и все узнали знаменитый шлягер о двух неразлучных друзьях, которые пели в берлинских театриках Марлен Дитрих и Клэр Вальдофф. За портьерой стояла девушка, продающая папиросы. При виде Мока она быстро спрятала что-то в белый фартук и смущенно подошла к стойке раздевалки. Она была одета как горничная из отеля, владелец которого экономит на одежде для своего женского персонала. В то время как Мок, пораженный провокационной короткостью ее платья, задавался вопросом, что было бы, если бы девушке вдруг пришлось нагнуться, не сгибая ног в коленях, Урбанек выдал ей новую порцию папирос. Холодный ветер, падающий от вращающейся двери, видимо, не служил ей, потому что она терла каждый миг красный нос.

— Как ты с ней делишься? — спросил он портье, когда девушка снова оказалась в густом от дыма воздухе зрительного зала. — Половина на половину?

— Я не понимаю, о чем господин советник говорит, Урбанек сделал невинное выражение.

— Думаешь, что я не догадываюсь, что она спрятала в фартуке? — Мок усмехнулся криво. — Думаешь, что я не знаю, что ты продаешь налево свои папиросы, а потом отдаешь девчонке ее долю? Как много? Ее хватит на кокаин?

Наступила тишина. «Бог, видимо, мне сегодня не поможет, — подумал Урбанек. — Он на меня обиделся. Это потому, что я не успел Его сегодня поблагодарить за мою работу». Он вспомнил место своей предыдущей работы — захламленную контору в типографии «Böhm & Taussig», коллег бухгалтеров в изъеденных молями фартуках, которые без понимая читали «Капитал» Маркса. Потом они повторяли гневные слоганы в задымленных залах, наполненных разгневанными безработными, чьи сухоточные дети из всех развлечений имели трепку во дворе, алкоголиков с незалеченным сифилисом, карманников, которые за украденные монеты покупали гостинцы чахоточным принцессам ночи, гигиена которых ограничивалась латунной миской и поотбитым ночным горшком. Вся эта свора, впитывающая как губка темные тавтологии демагогов, проникнута была полицейскими агентами, которые бдительно наблюдали за слабостями своих потенциальных соратников. Именно на таком собрании один из них обратил внимание на Карла Урбанека. Урбанек, — убежденный наравне с деньгами обещаниями и религиозными аргументами, — быстро начал обогащать свой строгий ум бухгалтера проблемами базы, надстройки, средств производства и труда в процессе очеловечивания обезьяны. После несколькомесячных интенсивных исследований Карл оказался в заброшенном складе речной верфи на Ан-дер-Вевейде, встал на ящик пива, а его мощный голос брызгал такой большой ненавистью к капиталистам и буржуям, что товарищи слушали его в экстазе, а агенты полиции стали задаваться вопросом, не приведет ли его деятельность к последствиям, противоположным предполагаемым. Через несколько недель агент, который завербовал Урбанека, поздравил себя с правильным решением. Новая звезда коммунистического небосклона заслужила такую благосклонность товарищей, что те после партийных митингов открывали перед ним на задворках свои тайные намерения. В 1925 году Урбанек сорвал покушение на начальника городской комендатуры Штальхельма капитана Бута, выдав его участников, и привел к волне арестов членов вроцлавского отделения KPD, которым подтверждена принадлежность к террористической организации. В руки полиции попали тогда детонаторы, фитили, ручные гранаты и взрывчатые вещества с таинственными названиями аммонит 5, ромперит C и хлоратит 3. В благодарность Карл получил полицейскую протекцию работы портье в варьете «Wappenhof» и очень быстро забыл о конторе, воняющей крысиной жидкостью. Теперь под влиянием слов Мока он снова почувствовал этот запах. На минуту он задумался, пошел бы он на сотрудничество с криминальным советником, если бы тот не открыл маленькой тайны, которая связывала его с девушкой с папиросами. Он посмотрел на упрямое и немного лукавое лицо Мока и дал себе в мыслях утвердительный ответ.

— Как выглядит этот господин? — спросил он.