Конец ток-шоу

То, что произошло потом, увы, продемонстрировало, что для настоящего частного детектива мне не хватает очень важного качества - терпения. Мне бы удовлетвориться полученной информацией и тихо исчезнуть, так нет же, я тут же спустилась и, когда приехал лифт, была уже внизу и придержала двери, пока Петр вывозил тележку на улицу. Я засеменила рядом с ним, приноравливаясь к его неровному шагу,

- Тебе чего, дивчина? - спросил он.

Теперь я рассмотрела его лицо вблизи в ярком солнечном свете. Оно показалось мне отталкивающим - оплывшее, в красных прожилках; впрочем, кто идет в санитары психиатрички? Дело тут отнюдь не в призвании; это люди без профессии, пьющие и агрессивные, которые не в состоянии заработать на жизнь более приятным и безопасным способом. Тем не менее, могу сказать честно - никакого дурного предчувствия у меня не возникло, и я спокойно завела с Петром разговор. Мне показалось, что он заинтересовался; во всяком случае, не послал меня сразу на три буквы, а попросил подождать его у третьего корпуса.

Вскоре он вернулся уже без тележки и открыл передо мною какую-то низенькую дверцу в цокольном этаже своим ключом. Мы очутились в кладовке, где были сложены, рамы и панцирные сетки от коек, матрасы, порванные одеяла и старые телогрейки. В каморке не было окон, ее освещала лампочка без абажура, висевшая под потолком. Тут было очень душно, к обычной больничной вони примешивался и запах плесени, Я очень чувствительна к ним, и мне стало нехорошо: закружилась голова, к горлу подступил комок. Впрочем, может, это случилось со мной не от спертого воздуха, а от чувства тревоги, которая вдруг овладела мною? Я двинулась было к двери, чтобы глотнуть свежего воздуха, но тут в кладовке появилась еще одна фигура: высокий кряжистый мужчина в грязном халате и ватнике.

- Куда? - схватил он меня за рукав и с силой швырнул в угол; я не удержалась на ногах и плюхнулась на груду старых одеял.

- Ну что, Петро, выяснил, кто она такая? - обратился длинный к широкому санитару.

- Пока еще не поговорили, - отвечал тот.

Он схватил меня за шиворот и хорошенько встряхнул, словно куклу; из кармана моего халата выскользнул телефон и, как назло, ударившись о железную раму кровати, треснул. Впрочем, мне было уже не до мобильника. До меня дошло наконец, в какую скверную историю я попала, и лихорадочно пыталась сообразить, как из нее выбраться.

Санитары воззрились на разбитую трубку, потом одновременно подняв глаза, уставились на меня такими тяжелыми взглядами, что я бы немедленно отступила, если бы было куда отступать.

Я вжалась в угол, но длинный подошел ко мне вплотную и схватил за горло.

- На кого работаешь, сука? - громовым голосом заорал он, сжимая мои пальцы. Очевидно, вопрос был чисто риторический, потому что при всем желании ответить ему я не могла.

Но и желания такого у меня не было - я задыхалась, и все вокруг вдруг померкло. Длинный брезгливо бросил меня на пол, и, пока я пыталась отдышаться, мужчины говорили между собой, обращая на меня не больше внимания, чем на рухлядь вокруг. Сквозь гул в ушах, силясь собрать остатки ускользавшего сознания, я прислушивалась к их разговору, но передать его на бумаге, если бы потребовалось, я не смогла при всем желании, потому что, переводя сказанное на язык цивилизованный, от него осталось бы всего несколько междометий. Я поняла только, что они обсуждают, как поступить со мной: свернуть ли мне шею сейчас или подождать, пока мою судьбу решит некий Маргулис.

Наконец, длинный снова нагнулся надо мной: на меня пахнуло перегаром, но я не отшатнулась, а смиренно опустила глаза долу.

- Признавайся, тебя старшая, бл… заслала? Или на ментов шпионишь?

- Ни на кого я не шпионю, просто без наркоты жить не могу и сюда специально работать устроилась, - тихим голосом отвечала я, сверля глазами пол у его ног. Там валялась металлическая ножка от кровати, и это вселило в меня некоторую надежду.

- Да полно тебе дурочку-то валять! В таком-то наряде и с телефоном в кармане? Ты что нас, бл…, за идиотов принимаешь?

Я поняла, что притворяться бесполезно, и решила переменить тактику. Продолжая тупо смотреть в пол, я схватила ножку, мгновенно выпрямилась во весь рост, чуть не задев головой лампочку, и перешла в наступление:

- Вы действительно идиоты, если думаете, что меня не хватятся! Через пять минут сюда прибудет опергруппа. А ну-ка, дайте пройти!

От неожиданности длинный подался назад, но, увы, я переиграла Может быть, меня бы и отпустили, но я пошла на них, угрожающе помахивая металлической ножкой. Долговязый сделал какое-то движение, и я замахнулась на него, но ударить не успела, потому что одномоментно произошло непредвиденное и неприятное: меня подвела поврежденная щиколотка, и, сделав неудачный шаг вперед, я покачнулась чуть не упав; а пока пыталась сохранить равновесие, меня настиг кулак квадратного санитара. Получив удар по скуле, я отлетела в противоположный угол и пребольно обо что-то стукнулась головой; в ушах раздался звон, перед глазами мелькнула яркая вспышка - и наступил провал.