Конец века

— Меня Орден определил твоим «воспитателем». Я был против. Но миссию в Ордене не выбирают. Я скорее выполнял роль садовника. Моя миссия вытаскивать таких, как ты в Веер Миров. Позволять вам наиболее полно проявляться. Тебе я в первый раз представился как Елисей Николаевич Донской. А уже впоследствии как отец Афанасий. Потом Лукреций. Ну и…чего уж там, Абдулмаджид ведь тоже я.

— Что-о-о?! — последнее имя выдернуло меня из пелены равнодушия.

— Хорош! Спокойно, Гавр! Не пыли! Не я был инициатором радикальных мер, но Павел сказал, что это последний шанс раскрыть тебя. Я вообще против лишней крови, даже если это происходит в альтернативных версиях реальностей. Но ты, поначалу неплохо проявил инициативу и самостоятельно переместился в третий вектор. Вдруг стал вести себя слишком спокойно, потерял темп, начал обрастать жирком. До этого момента тебя в должной мере не смогли расшевелить ни война, ни плен, ни даже дважды испытанная собственная смерть. Суть в том, что лишь мощные чувства, настоящие страдания и лишения позволяют разбудить способности Демиурга в анавре. В отличие от других ипостасей Демиургами не рождаются, а становятся, прости за банальность. Да, да, именно так, и не надо смотреть на меня волком, Гавр! Ещё раз повторю: не я это придумал и не я решал, как и куда тебя направлять. Моя, как и Пашкина роль опосредованная. А Закон жесток. Вернее, не так. Он не по-человечески рационален. Неисполнение миссии любым из Смотрящих, ослушание или ещё чего хуже — бунт — чреваты смертью без права реинкарнации с полным забвением нейротрона. А это страшно… Тебе пока не понять, твой срок жизни в теле анавра слишком мал. Проживи первую пару сотен лет — и тогда меня поймёшь.

«— Верится с трудом, учитывая ту гору лжи, что вы нагородили, — задумчиво пробурчал я», — скажи, Афанасий, уж не обессудь, буду теперь тебя так звать для простоты, а как же моя семья…

— Вот тут — нет! — вздёрнулся Смотрящий, — и ещё раз нет, Гавр! Твоя семья и их гибель были чётко вписаны в тело основного вектора реальности изначально. Чем хочешь поклянусь! И ни Смотрящие тут ни при чём. Ни Закон. Мы можем влиять лишь на судьбу анавров, да и то далеко не всех и не всегда. А лишь на тех, кого отмечает Закон Сохранения в своей аналитике. Твоя жена и дочери — обычные люди. Не анавры. В чём конечные цели Закона не спрашивай, никто из нас не знает. Могу лишь предположить, что они грандиозны и в итоге справедливы. Имел честь в этом убедится неоднократно. Мы лишь исполнители Его воли. Это непреложное правило. Закон передаёт нам свою волю через Оракулов, особую группу Смотрящих. Мы исполняем. Точка!

— Значит, обещание спасти моих в обмен на поиски Демиургов или используя способности Демиургов изначально было ещё одним враньём? — спросил я, едва сдерживая ярость.

— Хм, не всё так просто, Гавр… У меня нет для тебя полного ответа. Задача была любой ценой пробудить Демиурга. Закон, чтобы ты знал, это не какая-то там непостижимая сверхсущность или Творец Вселенной. Он скорее ближе к тому, что на Земле принято считать искусственным интеллектом. Только на несколько порядков сложнее и древнее.

— Всё равно не пойму, зачем вы так со мной? Я же вам нашёл аж двух Демиургов! С учётом твоей информация теперь понимаю, что моя попытка спасти от вас ещё не рождённого второго была наивной. Тогда в лесу Южной Саксонии вы позволили мне уйти…

— Двоих? Ха-ха-ха! — гулко прозвучал смех Афанасия в насыщенном горячим паром банном пространстве. Что ж. Напомню, Гавр, одного ты подорвал гранатой вместе с собой, а другой, как ты справедливо отметил, ещё не родившийся ребёнок. И это, по-твоему, выполнение миссии?

— Погоди, а я Гитлера, что…того, с концами? Вы же говорили…

— Да ладно тебе. Ну, соврали ещё немного. Одной маленькой ложью больше или меньше. Алоизыча и твой аватар тогда по гостиничному номеру на куски знатно раскидало. Одного из польских полицейских даже вырвало от кровавого зрелища. Чистый Гойя. Натурально! А по мне — так и хрен бы с ним. Дерьмо был человечишка.

— Стоп, так значит…

— Ну да, — снова прервал меня отец Афанасий. Такое впечатление, что все мои вопросы он знал до того, как я их сформулирую, — ты, чувак, грохнул будущего фюрера и изменил историю первого временного вектора, что привело к каскаду мутаций основного временного потока. Никто особенно и не заметил. Хотя это было, конечно, покруче «эффекта бабочки». Бредбери и не снилось! Ну подумаешь, фюрером стал Геринг, а на восточном фронте погибло на несколько сотен тысяч солдат меньше с обеих сторон. Всё-таки у Германа оказалось немного больше мозгов…

— Хватит заговаривать мне зубы, Афанасий! Стасю с Машей вы убили окончательно и в моей реальности 2022 года их теперь не будет?