Конец веры.Религия, террор и будущее разума

Отдельные рационалисты, даже когда преследование ведьм было в самом разгаре, высказывали обоснованные сомнения в том, что женщины с помощью каких-то манипуляций действительно способны вызвать бури, град, гром и молнию. С подобными скептиками безжалостно расправлялись. Так, в конце XVI века Фладе, ректор Трирского университета и председательствующий судья, который сам осудил великое количество людей за колдовство, начал испытывать сомнения: а что, если признания подозреваемых объясняются лишь желанием избежать пыток на дыбе? После этого он перестал выносить обвинительные приговоры. Тогда его обвинили в том, что он продал себя сатане, и подвергли тем же пыткам, которым он раньше подвергал других. Подобно прочим, он признал себя виновным, и в 1589 году его удушили и сожгли[90].

И даже в 1718 году (когда в Англии начали вводить прививки от оспы, а английский математик Брук Тэйлор совершенствовал системы исчисления) это безумие остается значимой социальной силой. Чарлз Мэкей описывает следующий инцидент, произошедший в Кейтнессе (на северо-востоке Шотландии):

Один местный плотник, человек недалекого ума по имени Уильям Монтгомери, страстно ненавидел кошек. По какой-то загадочной причине эти животные устраивали кошачьи концерты на его дворе. Он недоумевал: почему кошки мучают именно его, а не кого-то из его соседей? И он пришел к мудрому выводу, что ему досаждают вовсе не кошки, но ведьмы. Это мнение поддержала его служанка, которая клялась, что не раз слышала, как эти кошки переговариваются между собой человеческими голосами. И вот когда несчастные создания в очередной раз собрались на его дворе, отважный плотник был готов к их вторжению. Он кинулся на них, вооруженный топором, кинжалом и палашом. Одну тварь он ранил в спину, другую в бок, третьей рассек лапу топором, но ни одной не смог поймать. Прошло несколько дней, и умерли две старые женщины из его прихода. В процессе подготовки умерших к погребению на их телах нашли шрамы от свежих ран: у одной на спине, у другой — на боку. Плотник и его служанка не сомневались в том, что это были те самые кошки, и об этом событии заговорило все графство. Все стали искать новые доказательства и вскоре нашли одно, причем чрезвычайно важное. Оказалось, что Нэнси Гилберт, нищая старуха лет семидесяти, лежит в кровати со сломанной ногой. Она выглядела достаточно уродливо, чтобы сойти за ведьму, и все пришли к выводу, что это одна из кошек, пострадавшая от рук плотника. Последний, когда ему рассказали об этом подозрении, подтвердил, что действительно ударил одну из кошек палашом, повредив ей лапу. Нэнси немедленно вытащили из постели и отволокли в тюрьму. Пока еще к ней не применяли пыток, она могла связно объяснить, где и когда сломала ногу, но это показалось допрашивающим неудовлетворительным. Умелое использование аргумента боли заставило ее переменить свои показания: она призналась, что действительно бьша ведьмой и что ее действительно в ту ночь ранил Монтгомери, а также добавила, что и две недавно умершие женщины бьши ведьмами, и назвала еще множество других имен. Бедняга так сильно страдала, очутившись вне дома и от пыток, что она умерла в тюрьме на следующий день[91].