Конев. Солдатский Маршал

Войска армии дрались частями, группами, без артиллерийского оснащения. Дрались неплохо, но быстро истощались в бою, не имея резервов. Бой под Витебском, под Улановичи, бои под Смоленском показали, что войска смело идут в бой, дерутся и уничтожают танки, атакуют штыком пехоту, одерживают первоначальный успех, но не имеют сил для развития и даже закрепления достигнутого успеха — это одна сторона.

Вторая — отсутствие тылов не позволяет питать бой огнеприпасами. Бой прожорлив, огнеприпасы истощаются быстро, особенно в том случае, когда к началу боя их имеется менее положенного. А отдельные полки вступили в бой, не имея при себе положенного боекомплекта. Вступили в бой с ¹/₂—¹/₄ боекомплекта, с малым запасом горючего. Потому боеприпасы истратились быстро, что парализовало наступательный порыв. Затруднение с горючим и боеприпасами — постоянное явление.

Воздействие авиации противника на боеспособность войск очень велико. Одно появление авиации буквально парализует боеспособность войск. С появлением авиации войска перестают драться и не остаются на месте, войска разбегаются в поисках укрытия, оставляют поле боя. Противник, пользуясь этим, продвигается вперёд (Смоленск — 129 сд, 29 сп 38 сд, 127 и 158 сд, Витебск — 220 мед, 501 сп и т. д.). Самое большое количество самолётов, коим располагала армия, это было 10 пб и 5 истребителей в боях под Витебском. Повлиять таким количеством самолётов на изменение воздушной обстановки, конечно, нельзя.

Войска не умеют бороться с авиацией противника, не умеют вести себя под ударами авиации. Войска не отдают себе отчёта в том, что потери от авиации при умелом поведении войск незначительны, минимальны.

V. Вопросы управления

1. Войска исключительно плохо владеют радиосредствами, управление по радио с помощью шифра — мука, а радиосигналами пользоваться не умеют. Лишь в самое последнее время, когда все убедились, что радио — основное техническое средство в бою, начинают появляться известные признаки радиокультуры. Кроме того, я заметил, что корпуса 34 и 25 к радио прибегают очень неохотно из-за того, что немцы будто бы очень быстро засекают рации и обрушиваются на районы расположения раций авиацией.

Практика работы штарма и корпусов это не подтвердила. Если противник штабы и обнаруживает, то не по рации, а по беспорядку, творящемуся в районе расположения штабов.

2. Частая и необоснованная смена командных пунктов без разрешения высшей инстанции и без извещения её о перемене П.К. Этот недостаток, вернее, это безобразие относится цели ком и полностью и в первую очередь к штарму 19.

Внезапный и к тому же необоснованный скачок 9.7. под Витебск из Рудни привёл к потере связи со штафронтом и поставил под угрозу связь с 25 ск.

Второй случай — скачок из Рудня на ст. Кардымово, приостановленный распоряжением штафронта, также на сутки прервал связь со штафронтом. Лишь малое расстояние позволило держать непрерывную делегатскую связь штарма 19 Б. Плоская с Гнездово.

Подобные скачки производили и штабы 34 ск, и штаб 7 мк.

3. Штабы дивизий, корпусов располагаются всё же очень далеко от войск. Поэтому штабы сд и ск не имеют непосредственных данных о положении войск, дерущихся на фронте. Эти данные доходят до них через вторые и третьи руки, теряют свежесть и правдивость, вследствие чего затрудняется быстрое вмешательство высших инстанций в ход боя.

4. В состав 19 армии последовательно включались 153, 186 и 50 сд. Однако, несмотря на самые добросовестные поиски, ни одной из этих дивизий найти не удалось. Как впоследствии оказалось, 186 сд была придана в момент, когда она уже частью сил отошла на север, а частью сил разбежалась.

153 сд была обнаружена лишь в виде отдельных групп. 50 сд в указанном пункте не оказалось.

5. В приказах продолжает иметь место неблагополучие с расчётом времени и пространства. Желание как можно быстрее выполнить поставленную задачу часто заменяет здравый смысл и войскам ставятся явно непосильные задачи.

Например, в приказе 19 армии 158 сд, связь с которой была только делегатами, была поставлена задача в 21.00 начать наступление и к утру достигнуть района, удалённого от исходного положения на расстояние 9 км.

В общем необходимо сказать, что управление осуществляется очень нервно, рывками.

Я это объясняю тем, что такой командной инстанции, как штарм 19, приходилось действовать вслепую. Отсутствие авиации и наземных средств разведки исключало возможность своевременного добывания данных о противнике, а следовательно, и осуществление заблаговременных боевых мероприятий на основе более или менее достоверных данных о противнике. В практике получалось, что события надвигались внезапно. Данные о противнике получались или от войск, уже вступивших в бой, или от органов местной власти или НКГБ, или от бежавших с поля боя бойцов и командиров. О Витебске первые данные были получены от бежавших командиров 186 сд.

Генерал-майор Рубцов. 24.7.41 г.».^{4}

* * *