Конфетный Генерал: Канноли — старший ребёнок семьи Шарлотта (СИ)

— Монака, Косутэра или Осируко — какое из них ты выберешь? — спросила у неё моя особа.

— Хм… Монака звучит, как «макака»… — начала она. — Десерт «Осируко» неприятно выглядит… — продолжала. — Тогда, я выберу имя — Косутэра! — улыбнулась, подытожив.

— Хорошо… Теперь, ты — Шарлотта Косутэра… Добро пожаловать в семью, милая моя… — прошептала ей я.

***

— Что это значит? Какого чёрта ты сменила ей имя?!

Я взглянула на своего мужа — Хазукаши.

— Не истери. То оно и значит. Теперь, она — Шарлотта Косутэра — единственная внучка Шарлотты Линлин, — сказала я, наливая себе очередную чашку кофе.

— Ты… — начал он, но его перебили:

— Заткнись. И не смей повышать тон на мою старшую сестру…

Это был мой импульсивный отото. Если быть ещё точнее, то это — Овен, который был явно недоволен поведением его зятька.

— Овен-отото, ты уже подписал все документы? Прочитал все отчёты? — спросила у него я.

— Мне что, уже даже чуть отдохнуть нельзя? — закатил глаза он, фыркнув.

— Можно, — улыбнулась. — Кстати, справляешься с управлением над одним из островов и званием министра?

— А ты сомневаешься, нэ-сан? — гордо ухмыльнулся он.

Боже, он такой большой ребёнок…

Теперь, мы полностью игнорировали существование моего мужа и просто наслаждались нашим разговором. А Хазукаши, кажется, взбесился…

Честное слово, что с ним не так? Вроде выглядит, как серьёзный человек. У него даже дочь есть! А ведёт он себя, как истеричка…

Вздохнув, полностью сосредоточила своё внимание на своём импульсивном отото. Он уже возвышался надо мной. Выше был меня на метр, как минимум. Однако, сильнее меня он так и не стал. Конечно! Я же тоже совершенствуюсь, становлюсь сильней. В конце концов, я должна быть примером для младших. Для них, я — пример для подражания, сама идеальность.

Это довольно забавно, не так ли? И мне до сих пор удаётся скрывать от них свои слабости…

— Ты до сих пор носишь этот плащ? — спросила я, наконец-то заметив, что носит мой отото.

— А, ну, он до сих подходит, да и ты подарила его тогда, когда меня назначили министром…

Я закатила глаза. Другие подарки, которые ему дали в день, когда его назначили министром, он не носит. Глупая отговорка…

Однако мысли о том, что у моих младших, которые уже повзрослели, до сих есть некая привязанность ко мне, заставила меня улыбнуться.

Интересно, а Тайоко… Нет…

А будет ли Косутэра также ко мне привязана?..

Комментарий к 35. Теперь, ты — Шарлотта Косутэра…

Монака* — это десерт, что производят из бобового джема, который помещают между двумя хрустящими вафлями, сделанными из теста моти. Джем готовят из бобов адзуки, но иногда могут добавлять кунжут, орехи, рисовые лепёшки моти и даже мороженое.

Косутэра* — бисквит, рецепт которого привезли в Японию португальцы в XVI веке. Он твёрже и слаще других типов бисквитов, и часто покрыт сахарной корочкой, которая придаёт пирожному текстуру и дополнительную сладость.

Осируко* — может быть, и не самая декоративная из японских сладостей, но богатый насыщенный вкус супа из сладких бобов адзуки помогает людям согреться в холодные зимние дни. Обычно его сервируют с лепёшками моти или данго. В холодные месяцы можно даже купить эту сладость в консервированном виде в торговых автоматах.

頑張って! Buona fortuna! Good luck! Удачи!

========== 36. Нет ничего лучше, чем возвращаться туда, где ничего не изменилось… ==========

— Твой муж — истеричка, — прокомментировал Перосперо, зашедший в мой кабинет.

— Это и вправду так, — кивнула я, вздохнув.

Встав со стула, повернулась к министру конфет, а также, по совместительству, к моему младшему двадцатилетнему брату. Подойдя к нему, начала поправлять воротник от его пальто, как маленькому.

На данный момент, он примерно моего роста, не возвышался надо мной, как Катакури, например. Поэтому мне не приходилось вставать на тумбочку, чтобы поправлять его воротник.

Он не сопротивлялся моим действиям. Даже, хотя бы чуть-чуть, не возмущался, что отношусь к нему, как к ребёнку.

Не очень-то похоже на него… Так даже лучше…

— Могу я его убить? — спросил министр конфет.

Так, ладно. Хочет кого-то убить — точно он.

— Нет, — сразу же отказала я. — У нас союз с семьёй Борёкудан. Поэтому ты не можешь убить одного из членов их семьи, — объясняла ему, отпуская воротник. — Кстати, почему ты всё ещё на Пирожном Острове? Разве ты не должен быть на Острове Конфет? Все министры уже отплыли на свои острова, — спросила моя особа у него, бережно беря в руки его ладонь и рассматривая, чтобы его ногти были подстрижены.

— Да. Я просто перед отплытием решил у тебя немного побыть, — кивнул он.

Ему уже двадцать лет. Так откуда у него эта навязчивая привязанность?

Хотя, если подумать… На вряд ли, дети семьи Шарлотта, в каноне, были так к кому-либо привязаны… Я изменила канон, заботясь о них.

Думаю, у них такая привязанность ко мне из-за того, что я заменила им мать…

Не то, что бы я против…

— Может, мне ещё тебе и песенку перед сном спеть? — улыбнулась я. — Чтобы ты заснул…

Я заставила его, не сопротивляющегося, лечь на кровать. А сама села на краю и закрывая глаза, начала петь песню, строки которой первые пришли мне в голову: