Конфеты (СИ)

— Неджи-кун, — она не выдержала, — твои глаза под цвет тумана! Замечал? — заглядывая в них, восторженно пролепетала Сора, а он отрицательно покачал головой.

— А твои похожи на шоколад, — действительно, ее взгляд был тягучим и сладким. Кояма тихо рассмеялась и облокотилась спиной о борт, вставая лицом к джоунину.

— Здесь так жутко, — оглядываясь, сказала девушка, — ещё и вы с Итачи-саном играете в молчанку. Я такие игры не признаю.

— Точнее, не знаешь как в неё играть?

— Да! — воскликнула Сора и сложила руки на груди. — Чем планируешь заниматься все это время?

— Тренироваться, — Неджи пожал плечами.

— А я хочу потренироваться с тобой, — она снова отвечала сама на свои же вопросы. — Разрешишь?

— Нет, — донеслось сбоку. — Как капитан команды, я беру это на себя, — Хьюга обернулся, встретившись со знаменитым ледяным взглядом. Если кого-то он и пугал, то Неджи ощущал лишь прилив злости.

— Кажется, она попросила об этом меня.

— Итачи-сан, действительно, вам не стоит утруждаться, — неловко улыбнулась Сора, заправляя прядь за ухо. Учиха потерпел поражение. Просить или принуждать ее было бы унизительно, и он уже давно пожалел, что вмешался в разговор. Предлагать Цунаде кандидатуру Коямы было ошибкой, о которой он жалел каждый раз, когда видел ее лицо. Итачи чувствовал страх и смущение, исходившие от нее, видел дружелюбный взгляд, направленный на Хьюгу, и осторожный — на него. Он ненавидел себя за то, что прошлой ночью применил гендзюцу. Ненавидел за то, что позволил ей согреть его, а потом сам окатил ее молчанием и холодностью.

Судно, как и полагалось, шло два дня. Неджи и Сора пытались тренироваться, но это давалось с трудом из-за малой свободной площади и немногочисленных людей, которые также следовали в страну Воды. Она сидела на палубе, обняв колени, и наблюдала за приближающимся джоунином, в руках которого были две деревянные кружки с чем-то горячим.

— Спасибо, — благодарно произнесла Сора, принимая напиток. Неджи присел рядом. Ему нравилось проводить с ней время: она могла говорить без умолку, сопровождая слова яркой мимикой и жестами, и невозможно было предугадать что именно она выкинет в следующий момент.

— А давай заплетем тебе косу! — с энтузиазмом выпалила Сора и, потянувшись к его протектору, чтобы снять, почувствовала сопротивление —он перехватил ее ладонь, несильно сжав. Куноичи испуганно взглянула ему в глаза, после чего Неджи разжал пальцы, позволяя девушке снять повязку. Ее руки осторожно потянулись к его затылку, медленно развязывая узел. В это мгновение парень почувствовал ее слишком близко, в нос ударил сладковатый запах, и он прикрыл глаза, чувствуя прохладные пальцы, которые вырисовывали контур печати. — Неджи, — он открыл глаза, накрыв ее ладонь своей.

— Ты знаешь что это?

— Нет, — прошептала Сора. Его горячие пальцы обхватили ее ладонь и отвели в сторону, открывая печать.

— Я получил его, когда мне было четыре года. Это клеймо побочной ветви клана Хьюга, — он внимательно смотрел на нее, пытаясь прочесть мысли, увидеть реакцию. Джоунин хотел видеть все, но только не жалость в ее глазах. И не увидел.

— Что тебя беспокоит? — молчание. — Неджи?

— Ничего, — он сжал губы. — Я родился с уже предопределенной судьбой, я — всего лишь слуга главной ветви, слуга без права выбора. Каким бы сильным я не был, какого бы успеха я не достиг, я никогда не перестану быть лишь побочной ветвью клана Хьюга; смысл моей жизни всегда будет заключаться в защите и прислуживании, — жестко процедил он. Повисло давящее молчание.

— Жизнь не имеет смысла. Смысл — это всегда несвобода, жесткие рамки, в которые мы загоняем друг друга или же сами себя, — она не отрывала взгляда от его глаз, сжимая пальцами горячую ладонь джоунина. — Говоришь, смысл в защите? Смысл в прислуживании? Это всего лишь рамки. В жизни нет смысла — и это ее высший смысл и высшая ценность. В жизни нет финала, к которому ты обязан прийти, — это важнее тысячи придуманных смыслов.

Он убивал себя, угнетал, и сам же ненавидел это. Большую часть жизни печать сдавливала его лоб, виски, затылок, напоминая ему о своем предназначении. В отражении Неджи видел только это клеймо, распластавшееся на лбу зелеными отметинами. Каждый раз возникало отвращение, когда он садился за стол с членами главной ветви, чувствуя себя лишним. Его ли это дом, его ли это семья? Может ли он называть их так? Клеймят ли в других кланах членов семьи?

Приблизившись, Сора мягко коснулась щекой его плеча, кладя руку ему за спину, и почти безмолвно прошептала тихое: «Прости». Девушка чувствовала вину за то, что заставила его показать печать, тем самым причинив ему боль. Неджи ответил на объятие и обхватил ее обеими руками, притянув ближе, уткнулся носом в распущенные волосы.

Он и раньше подозревал, что уничтожает сам себя, отравляя все изнутри. Но когда услышал то, что давно закрадывалось ему в голову, Хьюга будто протрезвел. Рамки, в которые он вгонял себя, ослабли, давая сделать глоток воздуха.