Конфидент

– Вы забываете, что в ту самую ночь маги погибли, пытаясь напитать нашу святыню, – прошептала Сиенна, сжимая мои пальцы.

– Я помню, – сказала я, стискивая губы, чтобы сдержать боль. – Хорошо помню.

– Почему вы решили, что если бы был способ, маги не обнаружили бы его за долгие годы? Им тоже не по нраву жить в унынии без света, исходящего от Алады.

Этот вопрос немного отрезвил меня, но решимости я не утратила.

– Я знаю, что вы против, но позвольте мне пойти вместе с Шустом. Может, я смогу найти нечто, способное спасти если не Алададриэн, то хотя бы Итана!

Я с надеждой и мольбой посмотрела в глаза чудесной женщине, которая искренне беспокоилась за меня и которую я всем сердцем полюбила.

– Я не могу вам запретить, – сжав мои пальцы, ответила Сиенна. – Я все равно не до конца доверяю рувиму. Он может завлечь вас в дебри, а там погубить.

– Зачем ему это нужно? – постаралась улыбнуться я.

– Ох, не знаю, Этель.

Женщина схватилась за голову, тяжело вздохнула и опустилась в кресло, сложив руки на коленях. Она выглядела растерянной и крайне удрученной. Я присела на корточки подле нее и прошептала:

– Мне не будет покоя, если я не попытаюсь ему помочь. Мое сердце рядом с ним, оно зовет меня, терзает и мучит. Я не смогу жить здесь, пока Итан находится там. Он назвал меня своим светом, Сиенна, и этот свет ему жизненно необходим в той тьме, где он сейчас пребывает.

Сиенна подняла на меня заплаканные глаза, коснулась прохладными пальцами моей щеки, а потом крепко обняла. Я расценила это как согласие. Обернувшись заметила, что глаза рувима прикрыты, а от тела исходит слабое свечение, но только уже не бирюзовое, а зеленое.

– Прежде чем вы начнете кудахтать, – сказал он, не открывая глаз, – должен заметить, что на успех нашей опасной операции повлияет количество моих сил. Я немного подпитался вашими искренними эмоциями. Это поможет мне, а от вас не убудет. У Этель их столько, что она могла бы годами питать прежний Алададриэн. А теперь давайте не будем зря терять времени. Пока я бодр и силен, нам стоило бы отправиться в архив. Тем более что в Дриэне сейчас глубокая ночь.

– Я готова! – вовсе того не ощущая, сказала я.

– Вот и прекрасно, – улыбнулся Шуст, открывая глаза.

Сиенна удержала меня за руку, заглянула с тревогой в мои глаза и прошептала:

– Будьте крайне внимательны, не доверяйте слепо его словам. Осторожность не повредит.

– Хорошо, не волнуйтесь.

– Надежды обманчивы, они ослепляют, – вздохнула она. – Ваша любовь к Итану делает вас уязвимой перед тем, кто так хорошо ее чувствует.

– Я постараюсь не забыть об этом, – пообещала я. Потом позволила рувиму взять меня за руку и произнести длинное заклинание на непонятном языке.

Глава 18

В Дриэне действительно стояла глубокая ночь, как и говорил рувим. Мы шли тихими улочками какого-то большого, давно дремлющего города. Несмотря на темную ночь, я любовалась зданиями необычной архитектуры. Уличные фонари в виде сияющих светлячков освещали переулки и площади, большие и поменьше.

– Это Маалон – сердце Дриэна, – сказал Шуст, крепко державший меня за руку.

– Столица, – пробормотала я.

– Нет, именно сердце. Здесь зародился Алададриэн, когда Улиэндер явил себя двум еще не объединенным мирам. Именно этот город из последних сил питает наша святыня.

– А что будет, если его силы иссякнут? – тихо спросила я.

Шуст резко остановился, развернулся ко мне и заглянул в глаза. В его взгляде я прочитала смертную тоску и страх.

– Мир, который так дорог всем нам, погибнет, – ответил он и снова двинулся вперед, увлекая меня за собой.

Больше я ни о чем не спрашивала, молча наблюдая за тем, как город раскрывается передо мной. Сердце замирало от восторга и удивления, а еще от ужаса каждый раз, когда мне казалось, что нас вот-вот заметят. Шуст заверил меня, что его сил хватит, чтобы мы могли призрачными тенями проскользнуть по улицам и войти в нужный коридор, о котором Экрен поведал ему много лет назад. Я спросила, почему бы сразу не оказаться у входа в тайный проход, но рувим сказал, что безопаснее будет сначала немного пройтись, чтобы он, по его словам, настроился на меня.

– Боже! – прошептала я, запрокидывая голову и обращая взор ввысь настолько, насколько это было возможно.