Конфигурация

- Насилие чуждо нашей культуре, мистер Фолио. Все сказанное останется между нами. Но о ваших внезапно открывшихся способностях я, конечно, должен буду сообщить...

На это Брэдли ничего не ответил. Возражать было бы бессмысленно.

- Думаю, сегодняшнюю нашу встречу лучше прекратить, - продолжал Фаар. - Но... мне кажется, у нас еще найдется, что сказать друг другу.

- Пожалуй.

- Вы не возражаете, если я попрошу вас прийти послезавтра, в это же время?

- Не возражаю. Я приду.

- Я распоряжусь, внизу вам выдадут жетон многоразового допуска.

Брэдли смутно помнил, как покинул резиденцию. Даже недружелюбие Грэя, который сопровождал его и на обратном пути, теперь значило для него совсем мало. Он забыл, что сразу после визита обещал позвонить Майклу, чтобы тот приехал за ним, и пешком пошел прочь от штаб-квартиры гио.

Он был благодарен Фаару за предложение "прекратить встречу". И не из-за того, что действительно опасался за свою безопасность. Сейчас инстинкт самосохранения, и тот вряд ли сработал бы как надо. Просто мыслезнаковый разговор стал слишком тяжелым испытанием - и не для него одного. Да, в какой-то мере это дало им с Фааром шанс понять друг друга так, как не позволили бы никакие слова. Но было и другое: чрезмерная открытость, незащищенность. Для Брэдли такое общение вообще было чем-то из ряда вон выходящим, Фаар "разговаривал" мыслезнаками только с гио. Сближение двух настолько разных разумных существ оказалось для обоих болезненным.

Но хуже всего было то, что ни осознанное прекращение диалога, ни разделившее их с представителем расстояние полностью не избавили Фолио от этого нового состояния... состояния "мыслезнаковости". Где-то как бы в отдалении продолжал существовать тот многоголосый "хор", который почти оглушил его в приемной Фаара.

Брэдли чувствовал, что не знает и миллионной доли возможностей, которые таит в себе язык мыслезнаков. И не был уверен, хочет ли свои познания расширять. Наверное, Майкл пришел бы в ужас от такого кощунства... Но, может быть, если бы он очутился на месте Брэдли, его мнение изменилось бы.

Саму по себе сложность и непривычность мыслезнакового общения еще можно было бы пережить. Даже привыкнуть со временем... Но Брэдли оказался единственным - или одним из немногих, кто к нему способен - ведь Фаар абсолютно искренне удивился. Фолио ощущал себя не первооткрывателем, а уродом. Человек не просто не может, но и не должен понимать мыслезнаки. С ним, Брэдли, явно что-то не в порядке. И серьезно не в порядке. Не случайно же с его головой творилось бог знает что...

Фолио бродил по городу долго, но в конце концов очевидное пришлось признать: рано или поздно домой возвращаться придется. Звонить Мэйнлоу он так и не стал, а денег на такси с собой не было. Поэтому пришлось спрашивать у прохожих, как доехать до Милл-стрит, где находился "Поиск", и добираться на автобусе.

Майкл, конечно, сразу заметил, что племянник в подавленном настроении, и понял - произошла какая-то неприятность. Но Брэдли отделался неопределенными ответами. Пусть по отношению к Майклу это несправедливо, но рассказывать о случившемся он был просто не в состоянии. Само собой, долго скрывать не получится... Он объяснит все как-нибудь позже, только не сейчас.

Чтобы отвлечь Мэйнлоу от нежелательной темы, Брэдли решил заговорить совершенно о другом - тем более что подходящий вопрос как раз подвернулся.

Он понял, почему лицо Стила Грэя показалось ему знакомым. Среди фотографий в компьютере Майкла он видел изображение мальчишки лет пятнадцати, и, если проигнорировать двадцатилетнюю разницу, этот мальчишка был похож на Грэя как две капли воды. А еще он был похож на самого Мэйнлоу, хотя и не совсем явно. В лице Майкла не было настолько выраженной жесткости.

О том фото Брэдли не стал спрашивать ни в прошлый раз, ни теперь. Сказал только, что к представителю его провожал не слишком вежливый сотрудник, который почему-то позволил себе нелестные высказывания.

Мэйнлоу помрачнел. Поправив свои очки, он внимательно посмотрел на Брэдли.

- Ты, случайно, не запомнил, как его зовут?

Ну еще бы - не запомнить! Фолио назвал имя.

- Хм-м... Мне давно стоило тебе сказать, Брэд... Ты поймешь, почему он так вел себя.

- Да? - глупо переспросил Брэдли.

- На самом деле его зовут Стивен. Стивен Мэйнлоу. Он твой двоюродный брат.

- У тебя есть сын?

Это было не так уж неожиданно - если принять во внимание фотографию. Но все равно Брэдли удивился. В тему родственных связей они никогда прежде не углублялись. Однажды Майкл упоминал, что был женат и давно развелся. Но о детях речи не заходило, и Брэдли решил, что у Мэйнлоу их не было. А теперь вдруг появляется какой-то двоюродный брат, да еще заочно обозлившийся...