Читаем Конфуций. История жизни полностью

Он выдвинул идею экономии,Выдвинул идею бережливости:У людей есть хорошая одежда,Но нет возможности ее носить.Он привел в порядок военные дела,Для запасов одежду отнял,На пятидворки разбил поля,Кто пойдет убивать Цзы Чаня,Возьмите с собой меня!

Но спустя три года, согласно той же главе «Цзо-чжуань», была популярна уже совсем другая песня:

Цзы Чань!Детей он наших наставляет!Цзы Чань!Лелеет наши пашни и поля!Когда же смерть его настигнет,Кто ж унаследует его дела?

Когда Цзы Чань умер, его оплакивал весь народ царства Чжэн. Услышав эту весть, скорбел и Конфуций. Он восхищался любовью, с которой Цзы Чань относился к людям[24]. Цзы Чань отличался прогрессивным мышлением. Согласно «Цзо-чжуань» («18-й год правления Чжао-гуна») когда в царстве Чжэн случился пожар, то люди стали молиться духам. Лишь Цзы Чань сказал: «Путь Неба неясен, путь человека близок. Мы [должны] обращаться к людям, а не говорить с Небом». Там же («19-й год правления Чжао-гуна») есть и другая запись: когда случился потоп, люди считали, что это проделки Царя дракона. Однако Цзы Чань сказал: «Мы не доискиваемся дракона, и дракон не доискивается нас». Столь здравые суждения заставляли простых людей того времени думать самостоятельно и в конечном счете становились стимулом общественного развития. Бесспорно, некоторые идеи Конфуция подверглись влиянию таких воззрений.

Начало преподавательской деятельности

С годами репутация Конфуция как эрудита все укреплялась. Многие хотели, чтобы их дети стали его учениками. Некогда Конфуций говорил: «В тридцать лет я встал на ноги» [2, с. 40]. Приблизительно в этом возрасте у Конфуция появились первые ученики, в числе которых были Янь Лу (отец впоследствии ставшего знаменитым ученика Конфуция Янь Юаня) и Цзэн Дянь (отец Цзэн Шэня[25]).

Другой знаменитый ученик Конфуция, Цзы Лу, тоже был из числа первых. Цзы Лу был младше Конфуция на девять лет [6, с. 68]. Когда он начал обучаться, ему, видимо, было 21 или 22 года. В то время Цзы Лу любил носить шапку с петушиными перьями и меч в ножнах из свиной кожи, демонстрируя свою отвагу [6, с. 68]. Этим он оскорблял Конфуция, но мягкое отношение Учителя в конце концов переубедило его. Цзы Лу стал одним из самых преданных учеников Конфуция. Он был прямым, искренним и надежным человеком. Он следовал за Конфуцием в течение почти сорока лет, был одним из самым близких его учеников и всегда горячо поддерживал дело Учителя.

Конфуций и его ученики по большей части относились к социальной группе книжников-ши. Конфуций стал первым, кто начал преподавать простым людям вещи, которые ранее были монополизированы аристократией. Социально-политические условия того времени уже позволяли ему так поступать, более того – требовали таких действий. Конфуций некогда говорил: «Начиная с тех, кто приносил лишь связку сушеного мяса, я никому не отказывал в совете» [2, с. 134]. Конечно, тот, кто мог принести связку сушеного мяса, вовсе не был самым бедным человеком. Поэтому для тех, кто мог получить образование, все же были определенные ограничения, но по сравнению с тем, что было в прошлом, это был большой шаг вперед.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное
Повседневная жизнь советского разведчика, или Скандинавия с черного хода
Повседневная жизнь советского разведчика, или Скандинавия с черного хода

Читатель не найдет в «ностальгических Воспоминаниях» Бориса Григорьева сногсшибательных истории, экзотических приключении или смертельных схваток под знаком плаща и кинжала. И все же автору этой книги, несомненно, удалось, основываясь на собственном Оперативном опыте и на опыте коллег, дать максимально объективную картину жизни сотрудника советской разведки 60–90-х годов XX века.Путешествуя «с черного хода» по скандинавским странам, устраивая в пути привалы, чтобы поразмышлять над проблемами Службы внешней разведки, вдумчивый читатель, добравшись вслед за автором до родных берегов, по достоинству оценит и книгу, и такую непростую жизнь бойца невидимого фронта.

Борис Николаевич Григорьев

Детективы / Биографии и Мемуары / Шпионские детективы / Документальное