Конъюгаты: Три

Агний схватил Иванова, который было начал уже дремать, когда кто-то рядом с ним установил большой пляжный зонт, и кинул барахтаться и отплевываться в первую зону, где в основном пузырила детвора, бродили беременные с уже почти готовыми животами, старики, щупавшие пальцами ног мальков, и часть купальщиков вроде Кирсановой: которые находили удобную естественную "ванну" и колыхались там уютно от воздействия проносящихся вдали моторок и ласкового течения.

— Птерыч, если ты — лягух, то не все такие отменные!

— Сам же звал попробовать водичку!

Арс привык к разнице температур и не успел заметить, как они с шефом отплыли на вовсе приличное расстояние от шума отдыхающих.

— Бро, что-то под нами как будто целый город.

— А так оно и есть. Не бойся. Если что, я рядом.

Замолчали. В тот раз Кирсанов тоже был с ним, но родители Арсена сейчас могли бы ещё не выплакать всех слёз по родному сыну, погибшему так внезапно.

— Хрисанф.

— Да.

— Ладно, я несильно, но понимаю, что всяко бывает.

— Это одно из самых сложных. И никто этого до конца не примет никогда. Но я очень рад, что ты позвонил.

— Если честно, частично, — ты мне нужен.

— Аэлита.

— Да.

— Пускай хоть так. У меня тоже есть жена.

— И там тоже какие-то непонятки.

— Какие?

Ученик попытался объяснить Агнию, что он испытывал на днях.

— Что это было?

— Состыкуемся на тот заброшенный корабль. Охохонюшки, бро, успел без меня наделать калачей. Что и следовало ожидать от этого стряпуна.

Глава 38

Хрисанф открыл какую-то герметичную дверь и достал оттуда, на удивление Арсена, два туристических складных кресла, мини-холодильник с газировкой, коробку консервов, приправы и маленькую газовую плитку. Босс быстренько надёргал несколько окуней, большого ерша и среднюю щуку. Всё это сложил в кастрюльку, не прошло и получаса, как они прихлебывали ароматную уху и ковыряли столовой ложкой прямо из металлических банок другую рыбу в виде шпротов, килек и сайры.

— Далила не разрешает есть так. Обязательно надо в пиалу переместить. Так что ни-ни.

— Когда ты открыл сезон?

— После ледохода обычно. А может и раньше. У меня так везде бункерочки с припасами. Кушать-то надо.

— А эта штука не потонет?

— Нет. Эта ржавое корыто нас переживёт и потом прекрасно будет стоять. Хлеба бы. Так спешил, что ничего не взял с собой.

Лучи вечернего солнца раскрасили старое судёнышко в яркую медь, а по воде прошла золотая полоска, куда уселось множество чаек, прям как резиновых уточек в ванне: они мирно качались на волнах, чуть-чуть издавая негромкие звуки, как будто переговариваясь за ужином о сегодняшних будничных новостях и входя в дрёму от речного "телевизора".

— Не могу утверждать, но у тебя установилась какая-то связь с Аэл. И пока она не совсем осознанная. Я немного пошуровал, пока готовил еду.

— Где Аэлита?

— Оказывается, я знаю это место. Но у неё, скорее всего, будут нестабильные координаты.

— Но почему ты раньше не мог последить за ней?

— Я сделал это только ради тебя. Её служба носит засекреченный характер. Светиться нет особого желания.

Арсен понимал, что Агний предпочитает идти лесом и не особо переживает за крёстную своих детей.

— Уж поверь, я переживаю. Но совать нос, куда не стоит — неблагодарно и неблагородно.

— Птерыч!

— Ладно-ладно. Мне всё равно теперь придётся вмешаться, почистить следы от твоих лап.

— А?

— Там что-то произошло. То есть понятно, что Золотарева работает там, где активно с этими происшествиями. У неё, видимо, проскочила какая-то очень сильная амбиция. Очень может быть, случайно.

— На неё похоже.

— Да. Внезапное телодвижение. Были люди на грани смерти. И тут включаешься ты. Говоришь ночью?

— Во сне?

— И ничего конкретного?

— Ничего, просто беспокойно спал, ворочался и как будто повторял что-то одно и то же. Однообразное.

Глаза Хрисанфа осветились и за считанные секунду стали ясного, спокойного голубого цвета, в глубине плавали яркие синие прожилки. Арс никогда не видел его таким. Исчезла та его неуловимая внутренняя напряженная вибрация, взгляд стал чрезвычайно проницательным и в то же время добродушным. Он и смотрел на друга с интересом и любовью, но также его взор был как будто направлен куда-то далеко в космос.

Такое вполне хорошо было знакомо Далиле, поэтому она даже потворствовала тому, чтобы муж занимался наукой, различными изысканиями и вообще любой деятельностью, потому что Кирсанов, в отличие от неё, чем больше делал, тем более отдыхал и набирался сил и общей гармонии.

— Может, впереди их ждут куча других трудностей, но на этот раз они выжили. Благодаря тебе.

— А?

Агний улыбался.

— Я не учил тебя этому. Да и без Золотаревой ничего бы не вышло.

— Она что, вылечила их?

— Она захотела. А операцию провёл ты.

— Чего? Почему это я во сне, не подозревая, что-то делал для других? Зачем? Ты меня запрограммировал?

Хрисанф любовался своим подопечным, как будто впервые увидел, как будто у парня были крылья, хвост или что-то, что заставляло радоваться сердце.

— Вообще нет. Я впервые имею честь быть свидетелем такого симбиоза.

— Что произошло, объясни ты мне, ради Бога?

— Ну, попроще. Допустим, есть вязаный свитер. Ручной вязки.

— А?