Конкистадор поневоле

Причем книги не просто лежали мертвым грузом. Видно было, что их не раз читали и перечитывали. В некоторых были заметки. Нет, не на полях, до такого хозяин библиотеки не опустился. И то сказать, книги пока что редкость и ценность, портить их никто не станет. Но вот вложить между страницами испещренные мелким, бисерным почерком листы скверной бумаги – почему нет? В общем, святой отец был личностью интересной.

Осторожно переговорив со священником, Семен довольно быстро выяснил, что тот успел попутешествовать не только по родной стране. И не один путешествовал, а вместе с Матвеем. Более того, он с ним в Сорбонне учился. И все сходилось с тем, что Семен уже слышал от Матрены, кроме одного. Она-то сказала, что священник был простым духовником, а он, оказывается, полноценно учился. Интересные расклады получаются.

Вот с этой информацией он и отправился домой, во дворе которого наткнулся на лейтенанта. Тот как раз занимался истинно мужским делом – соорудил из кирпичей подобие мангала и сейчас жарил шашлык. Вчера, при очередном беспокоящем обстреле, шальным ядром пришибло свинью, и опытный специалист по выживанию в тылу противника не упустил случая. Правда, со специями дела обстояли не очень, но уксуса хватало, и лейтенант обещал, что все получится.

Запах от шашлыка и впрямь шел одуряюще вкусный. В качестве шампуров вполне сошли два металлических прутка непонятного назначения, позаимствованные в местной кузнице. А лейтенант священнодействовал и, казалось, был полностью поглощен своим занятием. Но ощущение это могло возникнуть лишь у того, кто совершенно не знал этого человека. Семен в этом плане не обольщался и, естественно, оказался прав.

– Пить будешь? – не оборачиваясь, поинтересовался лейтенант.

Пить… Интересно, что? Впрочем, скорее всего, у него тут настойка на меду. Семен повел носом, и, хотя запах мяса перебивал все остальное, подтверждение своей догадке он все же унюхал. Конечно, наливать такой напиток в глиняный горшок варварство, но менее вкусным он от этого не становится.

Вот только коварная это штука. Выпьешь, голова трезвая, а ноги не ходят. Памятуя об этом, Семен с легким сожалением покачал головой:

– Ты знаешь, я пока воздержусь.

– Как знаешь, – не стал настаивать лейтенант. – А я, пожалуй, выпью. Да и тебе советую не пренебрегать. Сам знаешь – трудно первые сто грамм…

А ведь он успел изрядно наклюкаться, подумал Семен. Впрочем, его дело, его право. Соображаловку лейтенант никогда не терял, уже неплохо.

– Как, получается?

– А то ж, – самодовольно отозвался кулинар-любитель. – Скоро поедим, пока горячее.

Насчет горячего – это он правильно. С утра на улице было так холодно, что у Семена зуб на зуб не нападал, да и сейчас курортом не пахло. Не по-летнему холодное солнце с трудом пробивалось сквозь тучи. Но не поворчать и не покритиковать – это против русского менталитета, поэтому Семен присмотрелся к томящимся над углями кускам и поинтересовался:

– Не великоваты?

– Как говаривала старая шлюха, беря за щеку, все полезно, что в рот полезло, – хохотнул лейтенант.

– Тоже правильно. А то начнется очередная заваруха, а мы не евши.

– Х-ха! А пироги с капустой утром?

– Это не еда, а так, закуска.

– Веганы с тобой поспорят.

– Не хочу жить в мире, где установится диктатура веганов. Все же Сельдерейх звучит убого.

– Метко сказано, – прокомментировал лейтенант, отсмеявшись. – Кстати, пусть тебя согревает мысль, что не мы одни голодные. Сегодня весь местный генералитет постится – заперлись и совещаются.

– Это да. Небось, план кампании обсуждают.

– Пускай, это их работа, и результат генералов напрямую затрагивает.

– Думаешь?

– Вот чем мне нравится это время, – лейтенант потыкал кончиком узкого, будто шило, ножа мясо и, оставшись доволен результатом, принялся снимать его с импровизированного шампура, – так это поведением генералов.

– То есть?

– Ну, здесь генералы, сиречь полководцы, ну да это уже непринципиально, как называть, сами ведут своих людей в атаку и, случись неудача, за собственные ошибки рассчитываются собственной же жизнью. Так что им приходится весьма серьезно обдумывать каждый шаг, чтобы самим не попасть под раздачу. У нас же генералы сидят в паре десятков километров от фронта и, случись нужда, всегда успеют смыться. А шкурой рискует простой пехотный Ваня, за которым, случись нужда, специально звено вертолетов хрен вышлют. Нет, может, оно и правильно, генерал – это голова, а она стоит всяко дороже пальца, но, черт возьми, обидно! И для генералов это иногда очень плохо кончается.

– Да? – логика мыслей собеседника в этом месте от Семена ускользнула, и лейтенант это, по-видимому, понял.

– Именно. Помнишь революцию в России?

– Это когда большевики?