Конкистадор поневоле

Ход оказался довольно высоким, да и идти по нему было удобно. Сухо, пол твердый, поворотов неожиданных, опять же, нет. Выглядит очень древним – наверняка строили его не одно десятилетие назад, что поневоле внушало уважение к мастерству зодчих. Главная задача лоб не стесать – кое-где потолок все-таки пробили корни растущих наверху деревьев. Учитывая, на каком расстоянии от стен здесь рос лес, длина хода поневоле внушала уважение. Ну а то, что потолок корни таки пробили – так чему удивляться? Дома совсем маленькие деревца ухитряются асфальт взламывать, а здесь преграда куда как пожиже будет.

Они выбрались из хода на краю оврага. Тот, кто строил подземную дорогу, оказался достаточно умен и вывел ее аккурат на склоне, чуть ниже густых зарослей ивняка. Умное решение. Кустарник сам по себе неплохо скрепляет почву и защищает склон от дальнейшего обрушения. Вдобавок он хорошо маскирует точку выхода. Ну и, если все же что-нибудь произойдет, то такие заросли восстанавливаются очень быстро. В отличие от елок-сосен, которым до хоть каких-то серьезных кондиций расти несколько лет, ивняку только волю дай. Глазом моргнуть не успеешь, как все заросло.

Людей снаружи не было, беглецов явно никто не ждал. Следов, кстати, тоже не наблюдалось – похоже, Семен ошибся, и из города Матвей с домочадцами выбирались иным путем, гостям неизвестным. Что же, логика есть – не стоит складывать все яйца в одну корзину. Оглядевшись, Семен лишь присвистнул невольно – до города метров пятьсот, не меньше.

Ладно, плевать. Уходить надо в любом случае. Только сперва посмотреть, что с раненым – может, проще добить, чтоб не мучился. Звучит неприятно, однако шутками, страшилками и прочими филологическими извращениями тут и не пахнет. Суровая правда войны, вот как это называется.

Похлопав раненого ладонью по щекам, Семен добился того, что тот открыл глаза. Взгляд был мутный, однако какие-то следы мысли в нем все же наблюдались. Что же, оно и к лучшему.

– Слушай внимательно. Сейчас будет очень больно. Терпи, не ори. На вот, зажми в зубах.

Тот послушно закусил палку – и это было оправданно, поскольку когда с него сдирали кольчугу, боль наверняка чувствовал адскую. Но не орал и не стонал – здешний народ терпелив и умеет владеть собой куда лучше, чем какие-нибудь индейцы Джеймса Фенимора Купера.

Зато, когда они увидели рану, то лейтенант лишь выругался коротко. Семен, впрочем, испытывал те же эмоции.

– Ах ты ж!

Мальчишке не повезло. Точнее, сам дурак. Небось, решил с утра покрасоваться перед барышней или, как вариант, просто времени не было сделать все правильно. Надел кольчугу аккурат поверх рубахи – и сделал ошибку, типичную для диванного любителя фэнтезийной литературы для женщин, но совершенно непростительной аборигену этого времени.

Кольчуга – доспех своеобразный. Огромный плюс – почти не стесняет движений. От режущих ударов защищает отменно. Потому и была так хороша в толчее строя, когда сильные удары практически не проходили – не размахнешься. Вот только получив режущую, пускай и неглубокую, рану в руку или ногу, очень быстро истечешь кровью. Именно для защиты от такого кольчуга и «затачивалась».

От сильных рубящих ударов она тоже защищает. Хуже, ей тупо не хватает жесткости, однако скользящий удар отведет, синяком отделаешься. Да и прямой – не приговор, сабля или меч разрубят несколько колец, но не проникнут глубоко. Скорее всего, даже стеганый кафтан, который принято надевать под кольчугу, не пробьет. То же с ударом стрелы или копья – стрелу отобьет, удар копья или отведет или ослабит. Страшнее шестоперы и прочие клевцы, но тут не спасет и кованый панцирь.

Однако сейчас на поле боя правил его величество огнестрел. И кольчуга разом превратилась из защиты в обузу. Пуля из пистолета не обладает выдающейся убойной силой. Плюс ее траектория в данном конкретном случае давала шанс, что раненый отделается не особенно серьезной дырой в мышце. Но между ней и человеческим телом встала кольчуга – и не остановила кусочек свинца. Даже скорость толком не замедлила. Вместо этого разорванные ударом кольца попали в тело, рассекая его не хуже обрубков гвоздей, которыми в родном двадцать первом веке любят начинять бомбы доморощенные террористы. Будь под кольчугой толстый поддоспешник с набивкой из конского волоса, может, и обошлось бы, но сейчас рана выглядела жутко.

– То-то он так легко двигался, – мрачно заметил лейтенант. – Дай-ка посмотрю…

К слову, тут было, на что посмотреть. И уже через минуту лейтенант, чуть повеселев, выдал довольно оптимистичный вердикт: жить будет.

Рана выглядела жутко, еще страшнее была огромная, на половину груди, гематома. Все же здешние пули – штука своеобразная. Однако все эти повреждения оказались поверхностные, внутренние же органы заработали разве что ушиб. Тоже паршиво, и без последствий для организма не останется, но далеко не так опасно, как выглядит со стороны. Отлежится и снова пойдет, выдал свой вердикт лейтенант. Что же, оставалось лишь поверить ему на слово.