Конкистадор

С креонами как с реальной угрозой на Земле покончили через несколько суток. Ну как… Не совсем, конечно, покончили, а, как говориться, в общем и целом. Севернее Норильска и в джунглях Африки их отряды еще встречались, периодически попадая под обстрелы и дожидаясь, когда сформируются ударные контингенты войск для их полной ликвидации. По подвалам в разрушенных кварталах Лондона и Сан-Франциско также прятались отдельные крокодилы. Но серьезной опасности они уже не представляли. Челноки креонов, за исключением того, что сел за полярным кругом, были уничтожены ракетно-бомбовыми ударами, либо взорваны ящерами при попытке захвата, инопланетная техника по большей части выведена из строя. Полное уничтожение креонского десанта было лишь вопросом времени и присутствия альдеян не требовало. Десант Гусева вернулся на борт «Лани» и готовился отправиться к Марсу, зализывать раны и восстанавливать боеспособность. На Земле осталась лишь пара десятков медиков Элгии, которые лечили тяжелораненых в бою под Малоярославцем российских солдат. Пять из четырнадцати треножников уже не подлежали ремонту, двадцать три человека погибло, раненых в марсианской «бригаде» тоже хватало. Повоевали мы на славу, что там говорить.

Гусев окончательно очнулся лишь через трое суток после эвакуации на орбиту, спавший с лица и разом похудевший килограммов на десять. Альдеянские медики занялись им всерьез и буквально напичкали лечеными препаратами, а так же подстегнули процессы регенерации, пока бывший капитан восстанавливался во сне. Оказывается, бравый танкист ухитрился обгореть в своем разбитом треножнике под конец боя. А быстрое восстановление новой кожи взамен сгоревшей – весьма энергозатратный процесс. Элгия заботливо ухаживала за бывшим капитаном, пока он лежал в беспамятстве. Альдеянка поила просыпавшегося на несколько минут Гусева, делала ему уколы из инъектора, меняла повязки и подгузники, не особо стесняясь моего присутствия. Ну, а когда медицинской сон закончился, и Вася полностью пришел в себя, эйл-толль клана оказалась тут как тут. Принесла бывшему капитану завтрак, самолично повязала салфетку на грудь, долго сидела рядом и смотрела внимательным взглядом, как он кушал кашу и бульон, а потом, собрав посуду, просто сказала:

– Товарищ тромм, я думаю, что вам следует переселиться в мою каюту. Я освободила в ней место, так мне будет легче ухаживать за вами, пока вы окончательно не выздоровеете.

– Неудобно получается… Я как-нибудь сам, товарищ Корн. На самом деле я уже почти здоров, – закряхтел и заерзал Вася. – У вас наверняка полно важных дел. Нам с лоймом удобно и здесь, а меня можно поручить другому медику.

– Ничего неудобного, – голосом строгой учительницы ответила Элгия. – И более важных дел у меня сейчас нет. Президент Иттор очень высоко оценил ваше подразделение в бою, поздравляю тромм! Вы отличный командир и организатор. Поэтому я должна помочь вам в вашей работе и сделать бригаду еще лучше. Не будем мешать Алексею, он еще не вполне восстановился после боя. Василий, после обеда переезжаем ко мне!

Танкист бросил на меня отчаянный взгляд, в котором смешались удивление, оторопь и немая просьба, поэтому я поспешил вступить в диалог.

– Товарищ младший йоллм, тромм Гусев мне нисколько не мешает. Не стоит так беспокоиться, мы прекрасно ладим, я сам смогу проследить за больным.

– Не хотите принимать перемены лицом к лицу, мальчики? – посмотрев на нас, тепло улыбнулась Элгия. – Даже перемены к лучшему? Какие вы упертые… Вы ведь уже все поняли, не так ли? Ну, хорошо, вам надо дать время привыкнуть, я тоже все понимаю. Леша, прекрати ревновать, я все вижу по твоим глазам. Это просто глупо! Тебе пора навестить Нейкарию и серьезно поговорить с ней, она уже почти здорова. Василий, так и быть, я подожду немного, когда ты сам примешь правильное решение, как настоящий патриот АОР. До свидания, парни.

– Жопа, – только и сказал тоскливым голосом танкист, когда дверь за Элгией закрылась. – Политрук переключилась на меня. А ведь я как чувствовал… Леша, это случайно не твоих рук дело? Что у вас с ней произошло, пока я валялся в отключке?

– У нас? – хмыкнул я, сев на кровати. – Кое-что произошло. После боя я сделал Элгии предложение стать моей женой. Все как полагается, разве что на колени не становился и колечко не дарил. Не мог этого сделать, был контужен.

– И? – нахмурился танкист.

– И она меня послала по известному адресу, – встав с койки, я залез в тумбочку и достал бутылку наградного альдеянского пойла. – Прямо и недвусмысленно. Сказала, что наши отношения закончены, а мне давно пора причаливать к Нейке. – Я свинтил крышку и сделал хороший глоток обжигающего небо и пахнущего миндалем алкоголя прямо из бутылки. Ты слишком хорошо служил и воевал, Вася, вот в чем твоя ошибка. Это заметили и теперь о таком ценном кадре как ты позаботятся по высшему разряду. – Будешь? – протянул я емкость Гусеву.

– Давай, – не чинясь, взял у меня бутылку и приложился к горлышку Вася. – И что нам теперь делать?