Конкистадоры. История испанских завоеваний XV-XVI веков

Цель эта достигалась путем нещадной эксплуатации населения, путем быстрого развития существующих ирригационных систем и террасного земледелия, а также интенсивного использования удобрений, в особенности залежей гуано на прибрежных островах, где поселения морских птиц – в основном различных видов пеликанов и бакланов – охранялись законом. Как во всех аграрных обществах, зависящих от крупномасштабных ирригационных систем, социальная система империи нуждалась в суровом авторитарном управлении, подкрепленном таким же авторитарным, хорошо организованным религиозным культом. Поэтому каждая новая провинция в первую очередь обзаводилась храмами и крепостями, наряду с муниципальными бюрократическими строениями. И хотя инки строили много, все их строения выглядели исключительно функционально, и ни в мастерстве каменной кладки, ни в качестве отделки им не удалось превзойти более ранние культуры или даже сравниться с ними.

Однако в дорожном строительстве равных инкам не было. Парадоксально, но именно их великолепная сеть шоссейных дорог сделала возможным завоевание испанцами страны. Королевские дороги инков протянулись на три тысячи двести пятьдесят миль от Кито на севере до Тальки в Центральном Чили, преодолевая 35° по широте. Это были военные дороги, и для сохранения империи они имели столь же важное значение, как дороги, сооруженные для римских легионов. В прибрежных районах улучшались и наращивались дороги империи Чиму и других городов-государств, и ко времени прихода испанцев основная дорожная артерия достигла длины две тысячи пятьсот двадцать миль и ширины около 24 футов. С Андским шоссе ее связывали боковые соединительные дороги. Вьючные тропы для лам круто поднимались на высоту до 15 600 футов. Через глубокие речные ущелья переправлялись на веревочных канатах, иногда достигавших толщины человеческого туловища, которые ежегодно обновлялись. По всей длине дорог через каждый topo (4,5 мили) ставились дорожные указатели, а примерно через каждые двенадцать миль располагались здания для отдыха (tambos) Инки и его свиты во время его путешествий по империи; некоторые из них представляли собой настоящие крепости со складами оружия и всего необходимого снаряжения для передвигающейся налегке армии, направляющейся на усмирение бунта. На маленьких почтовых станциях, расположенных примерно через каждые пять миль, жили бегуны (chasquis); эти люди, одетые в заметные издалека клетчатые туники, могли передавать депеши с невероятной скоростью – сто пятьдесят миль в день. Устные сообщения часто сопровождались передачей кипу (quipu), и, хотя первоначально эти шнуры с узелками служили для учета дани и содержимого правительственных складов, вероятно, они могли передавать и какой-то цифровой код для сообщений. Полоска королевской бахромы обозначала, что депеша исходит непосредственно от самого Инки.

Кипу, шнуры с узелками, являлись точным эквивалентом палочек с зарубками, использовавшихся в старой европейской системе счета. Педро Сьеса де Леон, писавший свои хроники непосредственно после завоевания Перу, утверждал, что «в столице каждой провинции имелись бухгалтеры, которых они называли quipu-camayocs, и с помощью этих узелков они вели учет дани, вносимой жителями этого района, в серебре, золоте, тканях, скоте, вплоть до древесины, и с помощью этих кипу в конце года, или десяти, или двадцати лет они предоставляли отчет чиновнику, в чьи обязанности входила проверка, настолько точный, что даже пара сандалий не могла пропасть». Подобными средствами касик Уакара-Пора смог подсчитать все, что он передал испанцам с момента прибытия Писарро в долину, «без единого упущения… чем я был поражен». И он добавляет: «…войны, жестокости, мародерство и тирания испанцев были таковы, что, если бы эти индейцы не были настолько привычны к порядку и предусмотрительности, они все пострадали бы… Когда же [испанцы] проходили, вожди собирались вместе с хранителями кипу, и если один из них потратил больше, чем другие, те, кто отдал меньше, возмещали разницу, так что все были в равных условиях».

Эти «равные условия» являлись краеугольным камнем, на котором держалась империя инков. «Не терпели никого, кто был бы ленив или пытался прожить за счет труда других; все должны были работать. Так, в определенные дни каждый землевладелец шел на свои земли и брал в руки плуг… это делали даже сами Инки, чтобы подать пример». Это, конечно, был чисто символический ритуал, имевший целью подать пример высшим и низшим. Здоровый человек «трудился и ни в чем не нуждался; больной получал все необходимое со склада». Тем не менее «равные условия», как во всех централизованных, бюрократических или коммунистических государствах, являлись фасадом, за которым скрывалась двухкастовая система. Тот факт, что закон инков предусматривал для бюрократической элиты менее суровые наказания за его нарушение, только подчеркивает важность высшей касты для поддержания системы. В современных коммунистических терминах, они являлись членами «партии».