Читаем Конкистадоры. История испанских завоеваний XV-XVI веков полностью

Берналь Диас обращает особое внимание на то, что все Детали – драгоценные камни в форме птиц, змей, животных, рыб и цветов, толстые змеи из золота, обвивающиеся вокруг пояса, и ожерелья из золотых колибри, и золотые маски с зеркальными глазами, и лицо мертвеца на затылке каждого идола – все эти детали имели свое символическое значение. Однако больше всего испанцев поразила, должно быть, «выставка» черепов, располагавшаяся на расстоянии броска камня от главных ворот большого храма. Устроена она была в форме амфитеатра, в котором черепа были установлены между камнями ряд за рядом, зубами наружу. В конце его стояли две башни, выстроенные полностью из строительного раствора и черепов, а в верхней части – более семидесяти высоких шестов, ощетинившихся штырями. «Эти штыри торчали наружу, и на каждый было насажено через виски по пять черепов». Всего насчитали сто тридцать шесть тысяч черепов, не включая черепа, послужившие строительным материалом для башен, которые сосчитать было невозможно.

Более привлекательными были рынки. Действовали они раз в пять дней, причем каждая община имела собственную торговую площадь. В двух главных районах, Теночтитлане и Тлателолько, рынки действовали постоянно; первый из них, окруженный аркадами, способен был вместить около ста тысяч человек. Как на арабском базаре, называемом сук, каждое ремесло, каждый вид торговли имели собственное место, причем наиболее объемные товары – строительные материалы, такие, как камень, глина, белила и лес, переработанный в доски, рамы, брусья, блоки и скамьи, – распространялись еще и на главные магистрали, являвшиеся продолжением трех больших дамб. Изобилие товаров на рынке отражало высокий уровень жизни мешиков и огромный климатический диапазон их владений, включавших более шестидесяти больших городов и их провинций. Хотя индейцы не знали гончарного круга, они изготавливали многообразную по размеру, цвету и виду глазури керамику. Для приготовления пищи использовали древесный уголь, и древесина также присутствовала в изобилии. Кремневыми ножами пользовались каменщики при тесании камня, а также ремесленники, работавшие по дереву, домохозяйки, охотники и воины, так что потребность в них всегда была очень велика. Кроме того, имелись топоры из бронзы, меди и олова. Как всегда в жарком климате на больших высотах, высоко ценилась и имела большое значение соль. Для изготовления тканей в основном использовали хлопок. Из хлопка делались накидки разных размеров, форм и цветов, плащи, рубахи, головные уборы, скатерти, салфетки, покрывала, даже платки. Кроме того, накидки изготавливались из волокон кактуса магуэй, пальмового волокна и шкур животных, в основном оленей, в изобилии водившихся по всей стране. Оленья кожа, выделанная и сыромятная, окрашенная растительными красками, продавалась и шла на сандалии, щиты, куртки, а в сочетании с деревом – на изготовление защитных доспехов.

Наиболее живописным оказался рынок, где торговали птицами и изделиями из перьев. Птиц продавали живыми, причем присутствовали все тропические разновидности мангровых зарослей и густых лесов побережья Мексиканского залива. Перьевая часть рынка выглядела еще более великолепно. Индейцы использовали султаны из перьев не только для украшения одежды и жилищ, но и во время церемониальных танцев, поэтому мастерство ремесленников, занимавшихся изготовлением таких изделий, достигло у них необычайной высоты. «Они могут сделать бабочку, какое-нибудь животное, дерево, розу, цветы, травы и скалы, все это из перьев и с такой верностью, что они кажутся живыми, естественными. Они так поглощены размещением, передвижением и поправлением этих перьев, рассматриванием их и с этой стороны, и с той, на солнце, в тени или в сумерках, что иногда они могут не есть весь день с утра до вечера. Короче говоря, они не выпустят из рук работы, пока не достигнут абсолютного совершенства».

Такую же сосредоточенность и стремление к совершенству можно было наблюдать и на серебряном рынке. «Они могут отлить попугая, двигающего языком, головой и крыльями; обезьяну, которая двигает ногами и головой и держит в руке прялку так естественно, что она как будто вращается, или же яблоко, которое она будто бы ест».


Работу индейских ювелиров по золоту и серебру описывают как превосходящую по качеству изделия испанских мастеров, но в работе с драгоценными камнями дело обстояло не так, камни гранились достаточно грубо; изделия же индейских ремесленников из меди, свинца или бронзы ценились не особенно высоко.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары