Конкистадоры. История испанских завоеваний XV-XVI веков

Помня о могуществе церкви дома, в Испании, Кортес, должно быть, всегда в первую очередь заботился об обращении мешиков в христианство, низвержении их идолов и предотвращении человеческих жертвоприношений. Это было не только вопросом целесообразности. Кортес и его "капитаны – да и многие из его солдат – искренне верили, что участвуют в крестовом походе. Гомара утверждает, что вскоре после ареста Моктесумы Кортес почувствовал себя достаточно сильным, чтобы приступить к низвержению идолов. Моктесума убедил его воздержаться, поскольку мешики, без сомнения, отчаянно сопротивлялись бы подобному святотатству. Гомара цитирует длинную речь, в которой Кортес изложил все, что должен был сказать с точки зрения Святой палаты, и добавил, что уже велел воздвигнуть кресты и образа Девы Марии и других святых среди идолов в алтарной комнате большого теокали. «Это христианское деяние завоевало Кортесу больше чести и славы, чем если бы он победил их в сражении». Это конечно же политическая запись, предназначенная для официального потребления. Кортес никоим образом не мог позволить себе подобной атаки на ацтекский истеблишмент и жреческое сословие, пока не подавил мятеж Какамы и пока мешики не поклялись в верности императору.

Фактически именно теперь, впервые ощутив себя хозяином положения, он наконец мог позволить излиться своему гневу в отношении дьявольской деятельности жрецов. Был ли тот отчаянный акт осквернения святынь преднамеренной акцией, или это было непроизвольной реакцией отвращения, историкам неизвестно. Однако поскольку этим были сведены на нет результаты нескольких месяцев сражений и его дипломатической деятельности, естественно предположить второе.

Берналь Диас пишет, что Кортес предъявил Моктесуме ультиматум: он должен приказать своим жрецам прекратить принесение в жертву человеческих существ, убрать идолов и заменить их крестом истинной веры и статуей Девы. Если они этого не сделают, люди Кортеса сделают это сами. «После длительного обсуждения наш алтарь был установлен на некотором расстоянии от их проклятых идолов, с великим почтением и благодарностями Богу от нас всех». Это кажется недостаточным основанием для последовавшего внезапного взрыва негодования и протеста мешиков. Сам Кортес пишет: «Главных идолов… я перевернул и скатил вниз по ступеням, а те часовни, где их держали, приказал очистить, ибо они полны были крови от жертвоприношений; и я установил в них образа Пресвятой Девы и других святых, что немало огорчило Моктесуму и местных жителей».

Во время последовавшей дискуссии Моктесума, как описывается, согласился с тем, что мешики, вероятно, ошибаются в своих религиозных верованиях, поскольку с момента ухода их с родины прошло очень много времени, тогда как Кортес только что прибыл из этой страны. Подобное, хотя и неохотное, согласие – а Кортес пишет, что Моктесума и его касики присутствовали на церемонии разрушения идолов от начала до конца – не предвещало того, что эти действия должны непременно привести к изгнанию испанцев. Однако существует одно описание, полностью согласующееся с ходом дальнейших событий. Андрее де Тапиа утверждает, что присутствовал вместе с Кортесом в большом теокали, когда тот сбрасывал идолов, и дает понять, что произошло это внезапно. Он пишет, что силы испанцев в городе в тот момент были невелики, поскольку большинство солдат собирали в провинциях дань для императора. Кортес и Тапиа поднялись на большой теокали менее чем с дюжиной солдат, мечами отодвинули пеньковую занавесь, увешанную колокольчиками, и вошли в очень темное помещение. В каменных стенах были вырезаны изображения, «и в их ртах и на других частях идолов был слой крови толщиной в два или три пальца». Тапиа рассказывает в деталях:

«Когда маркиз [Кортес] увидел вырезанные в камне изображения и оглядел все, что там можно было увидеть, он был огорчен. Он вздохнул и сказал так, что все мы слышали: „О Боже! Почему Ты позволяешь оказывать такой почет дьяволу в этой земле? О Господи, хорошо, что мы здесь и можем послужить Тебе“.

Он позвал переводчиков, потому что на звук колокольчиков вышли некоторые жрецы этих идолов, и сказал: «Бог, который сотворил небо и землю, сотворил вас и нас и всех людей. Он выращивает то, что питает нас. И если мы были праведными, Он возьмет нас на небо, но если нет, мы попадем в ад, о чем я расскажу вам подробнее, когда мы будем лучше понимать друг друга. Здесь, где вы держите этих идолов, я хочу иметь образы Господа и его Пресвятой Матери. Принесите также воды, чтобы вымыть эти стены, и мы все это уберем».

Они рассмеялись, как будто невозможно было сделать подобную вещь, и сказали: «Не только этот город, но вся земля считает их богами. Это дом Уицилопочтли, которому мы служим, и ради почитания его люди пожертвуют своими отцами, матерями и детьми, и сами предпочтут умереть. Так что берегитесь, ибо, увидев ваш приход сюда, они все поднялись с оружием и готовы умереть за своих богов».