Конклав бессмертных. В краю далёком

Но пока каждое утро начиналось для Артёма с пытки. Нет, ему никто не загонял иголок под ногти, не терзал клещами и не прижигал калёным железом. Шаман работал гораздо тоньше. Несколько подручных укладывали Лазовского, связанного и с кляпом во рту, на циновку в хижине старика, зажигали жаровни и уходили, оставив их одних. От приторно-сладкого дыма быстро начинало щипать глаза, в голове появлялся неприятный шум. Сделав пару энергичных вздохов, колдун доставал маленький барабан и тихим речитативом читал заклинания, задавая ритм короткими ударами.

Дурманящее зелье меняло восприятие времени. Артём даже приблизительно не мог сказать, как долго это продолжалось — час, два или пару минут. Мысли путались, его сильно тошнило. Он даже не всегда замечал, когда стихал барабан, и к нему подходил шаман. Тот мазал Артёму лоб и щёки едкой дрянью, что-то шептал. Иногда делал аккуратные надрезы за ушами и на груди, снова бормотал заклинания. Тело отвечало вспышками жара и холода. Кололо подушечки пальцев. По одному ему известным признакам шаман подгадывал нужный момент и жезлом касался Артёма между бровей…

Этого мига Лазовский научился бояться. Ноги сразу начинали корёжить судороги, шла носом кровь и сводило скулы. А в довершение всего, сознание проваливалось в чёрный туннель, мчась со скоростью экспресса, пока не вываливалось в изменчивой реальности Изнанки. На маленьком её участке, огороженном стеной из колдовского дыма, и с дрожащим силуэтом демона внутри.

Здесь тварь пусть и сменяла ежесекундно облик, но казалась более материальной. Обладающей серьёзным могуществом и богатой фантазией на всяческие мучения. Она из кожи вон лезла, чтобы вынудить Артёма поддаться инстинкту и воззвать к Изнанке, обратиться к её силам. Чего-чего, а убеждать гадина умела. Он слабо помнил, что именно вытворял демон, но в какой-то момент каждый его нерв начинал ныть, сводя с ума. Тиски контроля медленно разжимались, выпуская на волю беснующегося Зверя, взывающего к силам иной реальности.

У твари начинался пир.

Собрав в один кулак все свои умения, Артём штурмовал бастионы её разума, но тщетно. Слишком мало он знал. Демон смеялся над ним, дразнил, играл, как кот с мышью, то отступая перед натиском, то нанося ответный удар. Сопротивление жертвы становилось пряной приправой к любимому блюду. Опутав Артёма сотней щупалец, демон пил его силу, наполняясь энергией Изнанки. Муки Лазовского нарастали, становясь вовсе неописуемыми, пока не достигали наивысшего пика, и он не терял сознание. Теперь уже по-настоящему.

Открывая глаза, Артём неизменно видел невозмутимого шамана, заботливо заворачивающего жезл в ворох пёстрых тряпок. На морщинистом лице колдуна сложно прочитать эмоции, но тут и гадать нечего — доволен, старый хрыч. Ещё один шажок сделал к намеченным вершинам, а что вершины те немаленькие, Лазовский догадывался. И всё равно Артём улыбался. Каждое столкновение с демоном дарило ему крупицу знания, бесценный опыт контакта со сверхъестественной тварью. Он изучал своего мучителя, прощупывал оборону, искал и находил слабые места. Придёт время, и игры закончатся, Артём узнает вкус мести. Пусть шаман назначает ему любые наказания — связывает, запирает в вонючем сундуке — он готов платить…

Из забытья его пробудила боль в затылке, будто иглой кольнуло. Так всякий раз бывало, когда Прозрачники подходили к границе деревни, да только Волна ещё не скоро. Артём прислушался — ничего необычного. Ни беготни, ни криков.

Никто ничего не заметил?

Пигмеи всего день как сюда переселились, двое суток по джунглям шли. Место ещё не обжитое, даже шаман мог не успеть со всем разобраться. Вот какая-нибудь жуть сверхъестественная, издавна здесь обитающая, потихоньку к людям и подбирается. Или показалось?

Плечо царапнули птичьи когти. Ворон?! Птица каркнула и ущипнула Лазовского за ухо. Разразившись бранью, Артём замотал головой. Заработал чувствительный удар клювом, но прогнал таки настырную гадину.

Вспомнилось, что визиты персональной галлюцинации обычно предшествовали не самым приятным событиям в его жизни. Злясь на собственную слабость, попытался подтянуться и выглянуть в оконце. Чёрт, ничего не разглядеть. Артём с досады плюнул. Сторожей позовёшь, так не объяснишь им ничего, только бока намнут, а смолчишь, можешь до утра не дожить. Мало ли кто пришёл в деревню. Задравший твоего врага тигр точно так же порвёт и тебя.

Громко заныл сигнальный рожок. Дозорные заметили опасность и спешили предупредить остальных. Наконец-то очухались, раззявы! Вспышка любопытства прошла, уступив место привычной слабости и равнодушию. Боль и усталость взяли вверх.

А в деревне набирала силу шумная суета. До Артёма доносились крики воинов, ругань. Кто-то уронил под окном копьё, и оно глухо ударилось о стену. Множество зажжённых факелов прогнало ночь. Свою лепту в общую сумятицу внёс нарастающий рокот барабанов. Одно слово — дурдом!

Масштабы беспорядков заставили Артёма задуматься о серьёзности угрозы. Что стряслось-то?! На деревню напала стая монстров, атака чужого племени… Что?!