Конкурент мой (СИ)

Последовавшие за этим часы слились в один сплошной кошмар. Сильнейшие приступы судорог сменялись рвотой и новой порцией криков. Мы выбивались из сил, пытаясь бороться со всем сразу. И с каждым приступом Драко всё чаще удовлетворённо хмыкал, накладывая Диагностические чары на безвольно обвисавшее на кровати тело Рона. А в моей голове вместо постепенно отступавшего страха за жизнь человека, ставшего моим братом, всё чаще возникали мысли о Вороне. Мерлин Великий! Через что же ему пришлось пройти!

Рассвет застал нас обессиленными магически и физически. Мы с ужасом ждали следующего приступа, не представляя, как сможем ему противостоять, когда вместо судорог и криков, с постели донеслось тихое:

- С… паси… бо… я… в порядке…

- РОН!!!

- Рональд!!!

Мы с Герми, словно пружиной подброшенные с пола, где отдыхали после последнего приступа, кинулись к кровати, а Драко обессилено сполз по стене:

- Я же говорил.

- Спа…сибо… М…Малфой… – сорванный от криков голос то едва слышно хрипел, то скрежетал, словно мельничный жернов.

- Ты… понимал, что здесь происходит? – удивлённый Малфой, с трудом поднявшись на дрожащие от усталости ноги, шагнул к постели.

- Я… всё… слышал… все… эти годы…

Меня словно ледяным ветром обожгло. Значит, всё это время разум Рона был заперт в неподвижном теле. Кома – это вообще погано, но то, что произошло с ним – самый страшный кошмар.

- Как тебе удалось не свихнуться? – слова вырвались сами собой, перекрывая бормотание Драко, накладывавшего какие-то Диагностические чары и глухие рыдания Герми, уткнувшейся в грудь мужа и судорожно, словно боясь потерять, сжимавшей его похудевшее тело.

- С… трудом. Прости… тяжело… говорить…

Больше мы с расспросами не приставали. Отлевитировав в ванную едва способного поднимать руки Рона, Герм занялась его мытьём. Малфой, добравшись до ближайшего стола, вытащил откуда-то дневник и с целеустремлённостью маньяка, принялся записывать в него итоги сегодняшнего «сеанса лечения». Мне не хотелось лезть к друзьям, я слишком устал, чтобы устраивать допрос с пристрастием слизеринцу; о том же, чтобы заняться расшифровкой записей в таком состоянии можно было даже не заикаться, хотелось только одного – добраться до кровати и рухнуть на неё, не раздеваясь. Но, представив ехидные замечания Малфоя о Поттере, привыкшем жить в хлеву, заставил себя всё убрать в комнате Рона и только потом поплёлся принимать душ и спать. Но, как назло, сон не шёл. В полудрёме перед глазами мелькали сегодняшние события, и я, не успев даже как следует заснуть, просыпался с бьющимся где-то в горле сердцем, увидев в мечущемся на кровати человеке почему-то не своего лучшего друга, а… Ворона. После часа такой пытки мне всё это надоело. Матерясь сквозь зубы, я залез под ледяной душ, растёрся докрасна жёстким полотенцем, натянул первую попавшуюся чистую футболку с шортами и, тяжело вздохнув, отправился на кухню наводить ревизию в наших запасах. К этому подталкивала меня элементарная логика. Домового эльфа у меня больше не было. Стряпню Герми можно было есть только под угрозой расстрела. Малфой… да этот барчук, небось, видел еду только на тарелке. Кто оставался? Правильно! Я любимый. На правах хозяина дома. Ну, что ж, лорд Блэк, придётся тебе вспомнить вбитые Дурслями навыки по кулинарному искусству. Нет, конечно, можно было заставить Гермиону и Драко самим позаботится о своём пропитании – не маленькие, сделать себе сэндвич с кофе вполне способны, но Рон-то нуждался в диетическом питании.

Хмм, оказывается, навыки требуют постоянного совершенствования, но… в целом я справился неплохо. Через полтора часа на огромной кухне старинного особняка распространял аппетитные ароматы куриный суп с лапшой и мелко крошеными овощами, а также огромная яичница с беконом. Посасывая обожженный кипящим маслом палец, я наложил сохраняющие температуру заклинания и, с трудом удержавшись от того, чтобы перехватить несколько ароматных кусочков, тяжело вздохнул и пошёл звать на поздний завтрак население дома. Завершить начатое мне не удалось. Давно не чищеный камин в холле выплюнул из себя клуб пыли вперемешку с золой, и из всего этого безобразия раздался смутно знакомый женский голос:

- Лорд Блэк, не могли бы вы разблокировать для меня камин. Нам надо поговорить.

Чей же это голос? Приятные, но чуть холодные интонации, сквозь которые проступала хорошо скрытая тревога. В памяти прозвучал едва слышный шёпот: «Драко жив? Он в замке?» Ну, конечно же! Нарцисса.

- Леди Малфой?

- Да.

- Вы понимаете, что я могу пропустить только вас одну, без сопровождения?

- Я согласна.

- Я, лорд Блэк, разрешаю доступ в Блэк-Холл леди Нарциссе Малфой.

В тот же момент в камине вспыхнуло зелёное пламя, и из него на пол, переступая почти упавшую каминную решётку, вышла светловолосая женщина средних лет в элегантной мантии цвета кофе с молоком:

- Доброе утро, лорд Блэк.

Титул и имя как всегда резануло слух, напомнив о Сириусе:

- Не стоит. Называйте меня по имени, – тут я всё же вспомнил о правилах вежливости и с запозданием поздоровался. – Доброе утро, леди Малфой.