Конкурент

– Если я тебя выпущу, то ты только начнешь слушать и сразу перестанешь. Набросишься на меня с кулаками, ты ж ненормальная. А я не железный, Соньк. Если ты на меня сама набросишься, то я уже все, закончусь. Но целоваться я сегодня не планировал, потому сам себя застраховал. Вот.

Она еще немного постучала, а потом, похоже, начала ходить туда-сюда и хлопать дверцами шкафчика. Успокаивается, значит. Никита поддержал ее в этом порыве:

– Вот и правильно. Я там сухарики тебе на стиральной машинке оставил. На всякий случай.

– Сухарики?! – нет, похоже, она еще не очень успокоилась. – Ты меня тут неделю держать собрался?!

– А вот это уже от тебя зависит, – резонно заметил он. – И от итогов переговоров. Выпущу, когда договоримся. Нет, ну серьезно, давай просто уже обсудим то, что нужно. Притом без мордобития, плавно переходящего в страстные объятия.

– Размечтался!

– Так ты слушаешь?

Она помолчала недолго, потом смирилась. И голос ее раздался где-то рядом – вероятно, тоже села на пол возле двери.

– Ладно, рассказывай. Но начни с того, откуда у тебя такие деньги?

– С этого и начну, – Никита тщательно продумывал этот разговор, и даже в планах он заканчивался не очень хорошо. Но метаться больше некуда – не зря же он Соню в ловушку заманивал. Теперь только говорить и объясняться. – В общем, я докопался до тех, кто нам палки в колеса вставлял.

– Что? – она сразу заинтересовалась. Вот, можно было обойтись и без предисловий. – Кто? И когда ты собирался сообщить?

– Сейчас собирался, – и Никита кратко рассказал всю эпическую историю в стиле «Мистер и миссис Смит».

Он ожидал хоть какой-то реакции, но молчание затянулось. Никита через пару минут начал переживать:

– Соньк, ты там как? Жива? Ау!

– А, я за сухариками ходила, – похрумкивая, ответила она. – Не могу поверить! А я еще тебя считала невменяемым.

Никита рассмеялся:

– Давай без осуждения. Еще неизвестно, чем ты меня будешь доводить через двадцать лет.

– Ну да. Ты ближе к деньгам переходи уже.

Вот с этого самое сложное и начиналось:

– Коротко говоря, я стряс с мадам приличную сумму. Они так увлечены этой игрой, что огласка испортит весь азарт. А потом думаю, а почему мусье в откупе не участвует? Короче, с мужа стряс еще столько же. Ну, и контракт «Осириса» с «Царством» действует уже не год, а три.

– Что?!

– Сухариками не подавись.

– Кулагин! – она снова начала заводиться, хотя до основного перца-то еще не дошли. – А тебе не приходило в голову, что половина моя? Я типа тоже пострадавшее лицо!

– Приходило, – вынужден был признать Никита. – Но я быстро избавился от этой идеи, как от несостоятельной. Ты слушаешь?

Она как будто поскреблась ногтями в дверь. Или это она зубами скрипит? Но голос прозвучал жалобно:

– Никит, выпусти-ка меня на пять минуточек. Мне срочно нужно выцарапать тебе глаза.

Он усмехнулся:

– Я уже предупреждал, что не железный. Кинешься на меня, и все, кранты нашему нейтралитету. Так что сиди там.

– Нет, подожди немного, дай переварить. Я правильно поняла, что ты присвоил себе все деньги и пустил их на то, чтобы выдавить из ниши «Исиду»?

– В принципе, да. Наконец-то мы начали друг друга понимать. Ты же сама разрешила за тобой побегать. Вот. Я практически догнал.

– За мной бегать! – возопила Соня. – А не за моей фирмой!

– А это разные вещи? Постоянно путаю.

Последовал звук удара. Довольно сильный. Это она, наверное, от любопытства бесится – хочет послушать дальше. Никита решил не тянуть:

– Излагаю общую стратегию. Ты слушаешь? – не дождался ответа. – Я забираю все деньги себе, потом капитально двигаю «Исиду», чтобы у вас там прям паника-паника, и примерно в момент прикрытия первой точки являюсь и сообщаю о спасении. Вам незачем уходить с рынка, при условии, что мы объединимся. Соньк, подумай сама – мы конкурируем друг с другом и проигрываем крупным фирмам. Но вы ни за что не пойдете на объединение, если вас не прижать к стенке… Что это за звук?

– Я твою бритву нашла, – неожиданно спокойно ответила она.

– Ясно. Побриться решила?

– Сломать ее хотела в качестве мести. Но пока ломала – порезалась. О, черт, сколько крови!

– Ясно, – повторил он тем же тоном. – Но ты сейчас на эмоциях, а вот если подумаешь хорошо, то поймешь, что я прав. И что миром я такого соглашения бы не достиг.

– Никита, я истекаю кровью! А-а!

– Не открою.

– Бессердечный! В скорую хоть позвони!

– У меня бритва в другой ванной.

– У тебя есть другая ванная? Хм.

Собственно, разговор протекал намного лучше, чем он предполагал в самом оптимистичном сценарии. Потому переспросил:

– Так что ты думаешь? При условии, конечно, что дело уже запущено, потому выбора у вас все равно нет. Откажетесь сейчас, так я подожду полгодика. Вы найдете такие же средства, чтобы меня догнать?

Она ответила задумчиво:

– С одной стороны, ты в чем-то прав: экономия на масштабе, склады объединить и прочие плюсы. Но бесит то, что ты ставишь ультиматум!

Никита признал легко:

– Ставлю. Потому что знаю вас обеих. Вы без ультиматума в два голоса орать будете, что я вас поглощаю.

– Так ты это и делаешь!