Конкурс-семинар Креатив: Безумные миры

Сначала я даже не понял вопроса. И только мгновение спустя, покрутив головой, заметил линию, напоминающую меридиан, тянувшеюся от меня в строну моря. Линия боли, как я назвал её, тянула меня за собой.

— Вижу линию исходящую от меня.

— Это и есть тот путь, что зовёт тебя. Тогда следует торопиться, ибо скоро очнётся твой недруг. Ты называл его Бопом.

Новость о боцмане меня поразила, словно молния сорвавшиеся из-за туч в грот-мачту, ведь я думал, что он являлся ко мне в бреду.

— Но как? Как это вообще возможно? Ведь я бежал от него и он никак не мог знать куда я отправился. Тем более предположить, что весь путь я проделаю в плавь!

— Долгий путь сюда, посвящение и пережитые приключения утомили твой разум. Боп здесь, он жаждет встречи с тобой. — Унислав говорил медленно и ровно, даже повествуя о событиях несущих угрозу для нас всех, — У тебя есть то, что раньше принадлежало капитану, чьим наследником Боп себя мнит. Поэтому он и нашёл тебя. Но капитан отдал этот клык тебе, значит он видел дальше чем я или Боп. Значит так тому и быть.

Повинуясь ленте боли, которую ощутил вставив себе клык, я двинулся мимо костра к побережью. Я было подумал, что мне снова придётся отправиться вплавь. Но, спасибо Униславу, — в лунном коридоре меня дожидался небольшой парусный ялик!

И я поплыл.

Первая мачта корабля возвышалась над водой могильным крестом, вторая была сломана и плавала неподалёку, удерживаемая такелажем как пёс на привязи. К счастью, палуба находилась всего в полуметре под водой. Я быстро нашёл и поднял крышку трюмного люка. Вода была чистой и прозрачной, солнце — ярким, и я увидел, что труп капитана исчез. Я нырнул под воду, чтобы посмотреть изнутри, но погружение не принесло никаких находок. Трюм был пуст.

Это была катастрофа. Та цель, что поддерживала во мне бодрость духа, вдруг отдалилась за горизонт. Боль в золотом зубе оказалась не более, чем зубной болью. Но, раз уж я оказался здесь, стоило осмотреть корабль в поисках предметов, которые помогут мне выжить на этом архипелаге. Я начал с капитанской каюты.

Несколько раз нырнув, я извлёк на поверхность несколько вилок, оловянную кружку и морской пейзаж в дубовой рамке. Вода не успела нанести серьёзные вред картине. Я ухмыльнулся, подумав, что нарисованная вода смешалась с настоящей и теперь стала действительно солёной.

Оставался платяной шкаф в дальнем конце каюты. Я набрал побольше воздуха и поплыл к нему. Дверца не поддалась, возможно разбухла от воды или была заперта. Я тянул за ручку упираясь ногами, но сдался и вынырнул. Передохнув, я повторил попытку, попытавшись взломать дверцу ножом, и наконец преуспел. Внутри стоял капитан. От ужаса, я едва не захлебнулся и вынужден был всплыть. Только около получаса спустя я решился спуститься за капитаном, поскольку твёрдо решил дать ему христианское погребение.

Теперь я рассмотрел его лучше — труп находился в вертикальном положении потому, что ноги его были привязаны к ядру. Я перерезал верёвку, вытащил распухшее тело на поверхность, это оказалось нетрудным. Но погрузить мёртвого капитана в лодку мне не хватало сил. Я привязал его ноги к лодочной корме длинной верёвкой, затем сложил свою скудную добычу.

Между тем ветер крепчал. Мне стоило поторопиться, чтобы не попасть в шторм.

Я поднял парус и направил лодку в сторону русского острова, таща на буксире мертвеца. Руки его болтались на волнах, казалось, он жестикулирует, подаёт знаки.

И тут лодку сотряс удар, швырнувший меня на бак, она стала быстро заполняться водой. Волны стали перехлёстывать борт. Остров белел вдали, но добраться до него вплавь мне было не по силам. Почему-то первое, о чём я подумал — спасти картину. Я вырезал её из рамки, сунул под рубаху. Затем выпил водки из головы деревянного божка. Теперь ему нечем думать, но меня это не заботило. И когда лодка пошла на дно, я устремился к единственному, что могло держать меня на плаву — к разбухшему трупу капитана. Он лежал в волнах на спине с устойчивостью галеона.

Я обнял мертвеца, поскольку только так я мог оставаться живым.

— Держись, мальчик, держись, — голос капитана не спутать ни с каким другим. Я едва нахлебался воды. Выпитая водка разлилась по всему телу приятной теплотой — неужели она давала способность понимать не только незнакомую речь, но и говорить с мёртвыми?

— Мы с тобой выплывем и ты найдёшь сумчатых людей. Ты же взял картину?

— Картину?

— Да, морской пейзаж из моей каюты. Она поможет найти сумчатых людей. Не знаю как, но поможет. Смерть не даёт ответов — она лишь приумножает вопросы.

Я рассказал ему о Бопе.

— Да, он и прежде был бесом, но я сделал из него дьявола, — мне показалось, что капитан усмехнулся, — если он получит все мои зубы, то найдёт выход с архипелага. Если не получит — будет искать их, пока не найдёт или не погибнет. Но дьявол бессмертен.

— Но зачем вы это сделали, капитан? — мне стало жутко холодно не смотря на выпитую водку.

— Мне показалось это забавным. Но давай о тебе — чего ты сам хочешь?

Ещё два дня назад я желал целого мира, но сейчас всё чего мне хотелось — выбраться на берег.