Конница на войне: История кавалерии с древнейших времен до эпохи Наполеоновских войн

Не следует воспринимать фразу Ксенофонта «вперемежку» как построение типа «всадник — пехотинец». Если конница стоит плотным строем, внедрить пехоту между конниками невозможно — пехотинцы попросту были бы раздавлены лошадьми. Строй этот стоял «вперемежку» в том смысле, что отдельные подразделения конницы чередовались с отдельными подразделениями пехоты, стоявшими между отрядами всадников, на почтительном расстоянии от них. И только действуя врассыпную, всадник и пехотинец образовывали пару и сражались сообща, а чтобы поспеть за всадником, пехотинец держался за гриву коня, узду или, например, за его хвост (348, с. 56—57). Такая пехота состояла из легковооружённых гимнетов, хорошо натренированных в беге. Что же касается их способностей, то легенды донесли до нас сведения о неком греческом бегуне, который бежал из Каронеи в Фивы (около 32 км) рядом с лошадью, всё время её подгоняя (205, с. 221). Трудно сказать, насколько это соответствует реальности, но ни у кого не вызывает сомнений, что греческие воины были отличными легкоатлетами.

* * *

Плутарх писал, что изо всех животных «только конь удостоен состязания и венчания, потому что он один и от природы способен и обучен участвовать в сражении вместе с воинами» (100, с. 39).

Хотя с чем-то здесь можно поспорить, в одном он, несомненно, прав: лошадь, действительно была человеку первым товарищем и помощником в сражениях.

Кроме пород лошадей, разводимых в Фессалии, Беотии и Элиде, в Грецию завозили кони из всех частей Ойкумены. Алиман, лирический певец из Сард, живший во второй половине VII века до н. э., упоминает в своих стихах коней венетских, колаксайских и ибенинских. Венетия — это область, находившаяся между реками По и Изонцо, ограждённая Альпами и примыкающая к Адриатическому морю. Населена она была частью племенами венетов, возможно, иллирийского происхождения, частью — кельтами: ценома-нами и карнами (295, с. 95). Выращиваемые там кони во множестве экспортировались в Элладу, Италию и Сицилию. Колаксайские — скорее всего, скифские, а ибенинские, видимо, кельтские (228, с. 68).

Кроме того, Плутарх называет особую конскую породу — ликоспадов, разводившуюся иллирийцами, жившими на побережье Адриатики. Сам Плутарх объясняет появление этого названия использованием коневодами особого рода «волчьей узды»[49], с помощью которой они укрощали норовистых коней (100, с. 42).

Работы Ксенофонта «О коннице» и «О вождях конницы» — единственные, дошедшие до нас и дающие представления о способах ухода за лошадьми и технике верховой езды античного периода. По этим работам хорошо видно, что методы обращения с конём у древних почти ничем не отличались от современных. Они прекрасно знали анатомию лошади, болезни, которым животные могли подвергнуться, и способы их лечения. Конюшни и денники обустраивались по тем же принципам, что и сегодняшние. Правда, Ксенофонт советует выкладывать их пол круглыми камнями для укрепления конских копыт, поскольку подков в древности не использовали.

Далее автор трактатов советует, покупая боевого коня, обратить внимание на следующие детали:

«…непременно следует испытать, насколько он поворотлив, как берёт рвы, стены, крутости и косвенные направления, легко ли останавливается и поворачивается на всём скаку.

Избегайте лошади пугливой (недоверчивой), она не ударит на противника, и нередко опрокидывается» (58, с. 10).

Ксенофонт подчёркивает, что буйный конь не есть боевой.

Лошадей ни в коем случае нельзя лишать движения, ибо оно укрепляет их силы. По этому поводу есть замечания у Плутарха (102 т. 2, с. 296) и у Корнелия Непота. Во время войн, разгоревшихся после смерти Александра между Диодохами (наследниками), полководец Эвмен был заперт в крепости Нора во Фригии. «Сидя там в осаде, стал он беспокоиться, как бы долгое пребывание на одном месте не повредило боевым коням, поскольку выезжать их было негде. И вот он изобрёл хитрое приспособление, с помощью которого можно было тренировать скотину до пота, чтобы она имела хороший аппетит и не застаивалась. Он так высоко подвязывал ремнём голову лошади, что ей трудно было доставать передними ногами до земли, а затем, стегая плетью, заставлял её скакать и брыкаться. Проделывая такие движения, она потела не меньше, чем если бы её гоняли на открытом пространстве. Потому-то все удивлялись, когда он, просидев в осаде много месяцев, вывел из крепости таких ухоженных коней, что будто держал их в лугах и долинах» (78, с. 75).

Ксенофонт рекомендует научиться вскакивать на коня различными способами и с любой стороны; от этого зависела жизнь всадника, так как условия боя заставляли его часто спешиваться (58, с. 11—12). Говорит он и о посадке:

«Как на седле, так и без оного всадник не должен усаживаться на коня как на стуле; следует самому держаться прямо, ноги расширить и плотно прижать ляжки, имея ногу от колена отвесно и свободно» (58, с. 12).

Множество полезных советов даёт Ксенофонт командирам конных отрядов.