Конон Молодый

Там же работает его любовница — Этель Элизабет Джи, занимающая техническую должность в бюро учета и размножения секретных и совершенно секретных документов».

Итак, к концу 1959 года Хаутон был взят в активную разработку. Уже в начале 1960 года контрразведчики установили Лонсдейла, а затем и супругов Крогер. Проследим за тем, как это происходило.

В одном из донесений сотрудников наружного наблюдения генеральному директору МИ-5 сообщалось:

«Сотрудниками Скотланд-Ярда зафиксирована подозрительная встреча Хаутона на Ватерлоо-роуд с неизвестным лицом, которому он передал пакет в целлофановой сумке, а в обмен получил конверт размером 4x3 дюйма. Связь Хаутона была взята нами под наблюдение.

Впоследствии было установлено: неизвестным лицом является сэр Гордон Арнольд Лонсдейл — крупный бизнесмен, один из директоров фирмы «Мастер Свитч и компаньоны», владелец богатой загородной виллы и около десятка личных номеров в лучших отелях Лондона.

Лонсдейл — миллионер, пользуется услугами отделения «Мидлендбанка» на Грейт-Портленд-стрит с правом получения любых кредитов. Имеет персональную ложу в крупнейшем концертном зале Лондона Альберт-Холл.

Титул «сэр» ему пожалован лично Ее Величеством королевой за то, что он «прославил Великобританию на Международной выставке в Брюсселе»…»

Таким образом, помимо Гарри Хаутона и Этель Джи МИ-5 установила и Гордона Лонсдейла. Планом их дальнейшей разработки, в частности, предусматривалось: через возможности особого управления Скотланд-Ярда продолжить наблюдение за Хаутоном и Лонсдейлом; по местам работы и жительства Лонсдейла и Этель Джи провести неофициальные обыски; побудить Хаутона и Этель Джи признаться в проведении шпионской деятельности, напомнив им о том, что в случае добровольного признания они смогут рассчитывать на снисходительность суда при определении меры наказания; поставить перед Хаутоном задачу, чтобы на последнюю встречу с Лонсдейлом он пришел вместе с Этель Джи, что позволит суду доказать ее причастность к шпионскому заговору; совместно со Скотланд-Ярдом разработать детальный план мероприятий по Лонсдейлу. Особое внимание уделить выявлению его шпионских связей в Англии и сбору вещественных доказательств. Подготовить операцию по захвату Лонсдейла, Хаутона и Джи в момент обмена информацией.

Учитывая, что Лонсдейл являлся «человеком из высшего общества», а контрразведка пока не располагала на него какими-либо серьезными компрометирующими материалами, было принято решение всю информацию об иностранце докладывать лично генеральному директору МИ-5.

Вскоре Роджеру Холлису была доложена подборка сводок наружного наблюдения за Лонсдейлом:

«Лонсдейл забрал в Мидлендском банке на Грейт-Портленд-стрит большой кожаный портфель[11], в котором находились деловые бумаги, пленки, дорогостоящая фотокамера и список с названием улиц;

Лонсдейл и Хаутон встретились у пивной на Дитон-роуд. В пивной они обменялись портфелями, после чего Лонсдейл уехал на своей машине. Однако на одной из улиц Лондона он был потерян службой наружного наблюдения. На другой день его машина была зафиксирована на Уил-лоу-гарден, в районе Руислипа;

Лонсдейл встретился с Хаутоном и Этель Джи у театра «Олд-Вик», где ему была передана толстая папка. После этой встречи он выехал в Руислип и длительное время находился в доме № 45 по Крэнли Драйв, в котором проживают супруги Крогер — Хелен и Питер».

Пазл сложился.

Позже генерал Василий Дождалев рассказывал:

«Англичане «пасли» резидентуру семь месяцев. Действовали они очень уверенно. Уже зная об истинном лице Лонсдейла, они выпустили его летом 1960 года в отпуск, на континент. Именно тогда контрразведчики залезли в его портфель. Они не сомневались, что Лонсдейл вернется обратно. Откуда такая уверенность? Ну, во-первых, операция контрразведки — это всегда игра, всегда некий риск. Во-вторых, они понимали, что ни с того ни с сего уходить Лонсдейл не станет. И в-третьих, брать его все равно было рано. Им нужно было выявить связи, собрать необходимые доказательства вины. Риск себя оправдал».

Отвечал за организацию оперативных мероприятий по Лонсдейлу сотрудник отдела контршпионажа в МИ-5 Питер Райт. Позже в своих мемуарах он писал, что его подчиненные — британские контрразведчики, которые следили за Лонсдейлом, прониклись к нему, неожиданно для себя, уважением и даже симпатией. В частности, в вышедшей в 1970-е годы книге, посвященной «делу Лонсдейла», он отмечал: «Лонсдейл, при всем его профессионализме, был какой-то «очень человечный шпион». Нет, он не был похож на этого морского офицера Хаутона, шпионившего ради денег. Он не был изменником, он делал свою работу, как мы».

Ознакомившись с последними сводками наружного наблюдения, генеральный директор МИ-5 пригласил к себе суперинтенданта Скотланд-Ярда Джорджа Смита и поинтересовался его мнением в отношении дальнейшей разработки Лонсдейла. Мнение последнего было однозначным: как можно скорее пресечь последующую утечку секретной информации из Портленда и произвести аресты Лонсдейла, Хаутона и Джи.