Читаем konopljanoe_pole полностью

Джаред неожиданно ярко улыбнулся.

— У меня появилась идея получше.

Неприятный холодок пробежал по позвоночнику Дженсена от этих слов, а особенно от тона, каким они были сказаны. Тон маньяка, задумавшего что-то интересненькое. Для себя, естественно. А для жертвы это адовы муки.

— И какая?.. — прошептал Дженсен, мысленно прощаясь с… лучше бы с жизнью, но это, к сожалению, не факт.

Джаред прозорливо ухмыльнулся, щелкнул пальцами, зажигая яркий, трепещущий от дыхания Дженсена огонек, и поднес его к конопле, подпаливая стебель…

***

В небе полыхало яркое, закатное солнце, а на фоне его огромного диска, зависшего над линией горизонта, как упругий мячик, пролетали миниатюрные дракончики — по своим маленьким делишкам.

Дженсен задрал голову, чтобы рассмотреть их получше — у них на Глаксио не было мини-драконов: их истребили еще до рождения Эклза.

— Ты идешь? — оторвал его от любования фауной Игниса голос Джареда.

Дженсен встряхнулся, рассеянно уставился на Джареда и заторможенно кивнул. Сегодня выдался на редкость странный день.

Джаред шел по узкой тропинке, свернул под тень вековых деревьев, названия которых Дженсен не знал, и нырнул в едва заметный проход в замок.

Внутри было тепло и уютно, гладкие камни темно-песочного цвета составляли стены коридоров, увешанные огромным количеством факелов. Огонь тихонько потрескивал, танцуя и образуя причудливые тени.

— Эм, Джаред… — Дженсен плелся следом, излучая просто море сомнений вокруг себя: он, в принципе, не был сейчас ни в чем ограничен, мог бы запросто напасть или свалить… Но чувствовал, что не стоит так поступать. — Я не думаю, что это удачная идея…

— У тебя есть получше? — Джаред взглянул на него мимолетно через плечо.

— Есть! — с энтузиазмом воскликнул Дженсен. — Ты просто отпустишь меня, я вернусь домой, будто ничего не случилось, и никому не придется париться — все всё забудут, как будто ничего и не было! — Дженсен раскинул руки в стороны, пытаясь показать, какая у него прекрасная идея, но Джаред только головой покачал.

— Не выйдет.

— Но почему? — искренне недоумевал Эклз.

— Хотя бы потому, что я уже общался с твоим отцом. Сообщил, что ты мой пленный, и что я не желаю начинать войну.

— И?.. — Дженсен непроизвольно сглотнул. Надежда на то, что ему не устроят взбучку по возвращению домой, мучительно умирала прямо на глазах.

— Естественно, была оговорка с моей стороны. Твой отец согласился, ибо к войне никто из нас не готов, да и не нужна она — и так дел других по горло.

Оговорка, значит, была. Ага. Чуял Дженсен, что нагоняем от отца дело не ограничится.

Джаред лукаво улыбнулся, открывая дверь в какую-то комнатушку, и махнул рукой в пригласительном жесте. Дженсен вытянул шею, заглядываю внутрь. В квадратном недопространстве стояла грубо сколоченная кровать и небольшая тумба с керосиновой лампой на столешнице. Сердце предчувственно екнуло.

— В общем, забыл тебе сказать, — небрежно начал Джаред. — Что ты мой пленник на три месяца — Алан Эклз посчитал это небольшой ценой для предотвращения кровавой бойни и охотно согласился.

Ехидно-предвкушающая улыбка украсила лицо короля.

— Но я считаю нецелесообразно кормить лишний рот задаром, и не могу спокойно смотреть, как свободная пара рук будет находиться без дела… В общем, обустраивайся, это твой дом на ближайшие три месяца. Через полчаса придет мой управляющий. Он расскажет о твоем фронте работ, все покажет, и ты немедленно приступишь. Удачи!

Джаред подпихнул ошарашенного Дженсена в его новую комнату и закрыл за ним дверь, оставляя молодого дракона в полнейшем недоумении и шоке.

В голове плохо утрамбовывалось то, как с ним поступил отец. Как он мог? Отдать на растерзание единственного сына и наследника? А этот… Джаред… что он о себе возомнил? Обращается с Дженсеном, как с неразумной ящерицей! Еще и ехидничает без конца. Да как он вообще умудрился Дженсену в один момент понравиться?

Эклз брезгливо поморщился, оглядывая помещение, а желание набить морду Джареду только росло.

Как и обещал Джаред, ровно через полчаса к нему заглянул тощий, быстрый, или даже скорее, суетливый управляющий, схватил Дженсена за руку, не обращая внимания на сопротивления и угрозы, буквально плюющегося ядом дракона, и увел на плантацию после экскурсии по замку.

Дженсен даже ругаться перестал, оглядывая бескрайние поля конопли.

— Это что такое? — выдохнул он, наконец, и удостоился сочувственного взгляда управляющего. Так смотрят на больных или умственно-отсталых, между чем, по сути, не такая уж и великая разница.

— Думаю, Марк Пеллигрино, главный по садово-полевым работам, подробно вам все объяснит, — управляющий растянул губы в рабочей улыбке, ясно говорящей о том, что он хочет быстрее сбагрить такого тормознутого дракона, и, наконец, быстро-быстро перейти к своим обязанностям, не терпящим отлагательств.

Он помахал рукой светловолосому мужчине, что-то втолковывавшему поникшему работнику, и тот, заметив их, усмехнулся, отпустил обрадованного недоработника восвояси и направился к ним.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Метафизика
Метафизика

Аристотель (384–322 до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие западноевропейской философии и науки.Представленная в этой книге «Метафизика» – одно из главных произведений Аристотеля. В нем великий философ впервые ввел термин «теология» – «первая философия», которая изучает «начала и причины всего сущего», подверг критике учение Платона об идеях и создал теорию общих понятий. «Метафизика» Аристотеля входит в золотой фонд мировой философской мысли, и по ней в течение многих веков учились мудрости целые поколения европейцев.

Аристотель , Аристотель , Вильгельм Вундт , Лалла Жемчужная

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Античная литература / Современная проза