Коновницыны в России и в изгнании

Мои родители были убеждёнными монархистами и считали, что для России самый лучший образ правления это монархия. Еще в 1920 г., в Константинополе, они состояли в легитимном обществе и отец старался завербовать русских в общество монархистов. К его огромному разочарованию некоторые не хотели с ним об этом даже разговаривать. Мой отец никак не мог смириться с тем, что большая часть эмиграции в Белграде были февралистами. Уже в Лос-Анджелесе, в одном русском общежитии, в разговоре с жившими там он горячо защищал монархию. В результате его просто выставили на улицу. Вообще в эмиграции было популярно быть демократом – это гарантия для успеха. Мои родители оплакивали всю жизнь то, что им пришлось покинуть Россию, где интилегенция критиковала царскую власть и находила все только плохое, в особенности перед революцией. Отец был юристом по образованию и поручиком Царской Армии, Андрей Иванович Подшивалов. Его предки были стольниками при Петре I, а позднее писатели, два брата, перевели Канта на русский язык.

В 1914 году отец был ранен и контужен в голову, но выжил. Мои родители поженились в сентябре 1917 года. Отцу было 30 лет, а маме – 17. Мама – дочь помещика Харьковской губернии, Изюмского уезда Антона Иосифовича Генет. Он был учёным-агрономом, родился в Польше, но с 12-летнего возраста жил в России. В 1905 году его разорили: перерезали коров и выкрали все сбережения. К 1917 году он сумел поправить свои дела, но тут опять вспыхнула революция. Все три его сына, братья моей матери, погибли. Двое из них во время 1-й Мировой войны, а младший во время революции. Он сам остался с двумя младшими дочерьми и говорил, что попытается перебраться с ними в Польшу. Мама потеряла всякую связь с ними и впоследствии так и не узнала, что с ними и живы ли они.

Но вернусь к рассказу о Петре Алексеевиче. П. А. лечили радиоактивными лучами. Это было ещё зачаточное экспериментальное лечение рака. У него началась гангрена, были мучительные боли и он скончался в июле 1965 года 63-х лет. Валерия Владимировна пережила своего мужа на 15 лет. 10 последних лет жизни она не вставала с кровати от непроходившего опоясывающего лишая и скончалась в 1980 году 82-х лет.

В 1994 году мы отправили нашего младшего сына Константина Алексеевича, который тогда ещё только учился в Калифорнийском Университете, UCI (и который он окончил) в качестве учащегося студента в МГУ (обмен студентами). Он прожил в Москве 5 месяцев. В Москве он познакомился с некоторыми членами Дворянского Собрания, с которыми мы поддерживаем связь и теперь, и побывал в Суздале, во Владимире, в Санкт-Петербурге, и конечно же, в родовом имении графов Коновницыных, Кярове. Помещичий дом уже не существовал, остался только фундамент (который зарос травой ко времени его посещения мужем со старшим сыном Петром Алексеевичем в 2000 году), но церковь построенная прадедом удивительно хорошо сохранилась благодаря стараниями и заботам живущих в деревне.

Уезжая, Константин Алексеевич там, в имении, оставил наш номер телефона в Америке. В том же году позвонил телефон. Я подняла трубку. Какой-то незнакомый голос спрашивал меня по-русски: «Кто это говорит?» Я отвечаю: «Я Елена Андреевна Коновницына. А Вы кто?»

Незнакомый голос говорит: «Это какие такие Коновницыны? Откуда Вы?» Я опять спрашиваю: «А кто же Вы?» Он наконец отвечает: «Я Коновницын. А можно ли мне узнать, какие же это вы Коновницыны?» Я отвечаю: «Вот я сейчас передам трубку мужу Алексею Петровичу Коновницыну. Он Вам расскажет. Он внук графа Алексея Иоанновича Коновницына», и передала трубку мужу. Оказалось, что это двоюродный племянник мужа, который старше своего дяди, т. к. он правнук старшего брата деда мужа, т. е. старшего брата Алексея Иоанновича. В общем, они поговорили, и Сергей Николаевич спросил мужа: «Ты не думаешь, что я тебя буду называть дядей? Муж отвечает: «Конечно, я так и думаю, ведь я тебе дядя». В конце концов Сергею пришлось называть мужа дядей. Они часто разговаривали по телефону. Сергей Николаевич жил в Перу, был женат вторым браком на местной жительнице, имел две дочери от второго брака и сына Александра от первого брака (на русской). Мы с Сергеем переписывались, как вдруг переписка оборвалась. Он скончался. Мы это узнали от его жены. Она его похоронила по православному обряду, там же в Перу. С его сыном Александром у нас, к сожалению, не было контакта. У него тоже две дочери.