Консервативный вызов русской культуры - Русский лик

Зато у журнала есть яростные публицисты и прозаики: Сергей Кара-Мурза, Игорь Шафаревич, покойный митрополит Иоанн Санкт-Петербургский и Ладожский, книги которого мы первыми напечатали на страницах журнала. Это борцы за сегодняшнюю Россию. И, думаю, они эту борьбу еще не проиграли. Я чувствую пульс русской провинции, пульс русской интеллигенции. На днях из Воронежа нам прислали книгу русских экономистов, которые подводят итоги перестройки. Ее выпустили всего лишь тысячным тиражом. Это блестящий анализ всего того, что случилось с нашей страной. Глубокое понимание того, чем грозит России установление "нового мирового порядка". Какие-то молодые русские кандидаты наук понимают все то, что было ясно Ивану Ильину, Ивану Солоневичу и что непонятно нынешним руководителям государства. Русская мысль живет в провинции. Да, в Воронеже уже не выпускают новые самолеты, делают лишь опытные образцы, но ведь с приходом нового национального руководства их можно будет запустить в серию!

В. Б. По сути, журнал "Наш современник" из номера в номер формирует новую национальную идеологию России. То, о чем вдруг "замечтал" незадолго до своей болезни Борис Ельцин. О чем ныне твердят все ведущие политики России, из номера в номер утверждается в вашем журнале. "Наш современник" сегодня - это еще и центр русской мысли. Но что такое русская национальная идеология сегодня?

С. К. Русская национальная идеология сегодня - это абсолютный отпор мировой материалистической мысли любого политического направления, отпор обществу потребления, отпор сладким приманкам, которые бросаются всему "третьему миру", в том числе и нам, ныне чуть ли не замыкающим по экономическому развитию этот "третий мир". Отпор сторонникам мирового господства. Этого не должно получиться, потому что материалистическая мысль во все времена рано или поздно, достигая своего предела, терпит сокрушительное поражение. Потерпела сокрушительное поражение материалистическая марксистская идея. Потерпит сокрушительное поражение и мондиалистская потребительская идея нового мирового господства. Однополярный мондиалистский мир лопнет сам. Это система настолько безрелигиозная, что русский менталитет ее не вытерпит. Русский никогда с этим не смирится, и сломать его организационно-политическими материалистическими приемами не удастся. Русская идея - это идея сопротивления концу истории. Потому что концом истории управляет не "семерка", не Бжезинский или Киссинджер, не "тройственная комиссия" и даже не вся "мировая закулиса". Концом истории управляет Божья воля и Провидение. Нынешние материалисты хотят взять на себя Божью функцию. Этакая атеистическая самонадеянность. Они - новые Емельяны Ярославские. На подобном пути Емельян Ярославский превратился в пыль; в конечном счете, и они превратятся в пыль... Россия и мусульманский мир сегодня - главные очаги противостояния бессмысленной материалистической идее. Потому нас и хотят рассорить.

В. Б. Станислав, когда ты сказал, что видишь точки нового роста в Воронеже, где есть молодые талантливые русские экономисты, в других городах России, я вспомнил, что традиционно "Наш современник" опирался на провинциальную Россию. Провинциальная Россия и создала такое необычное явление для хрущевско-брежневского времени, как ваш журнал. Это же тоже Божья воля. Несмотря на всю сусловскую идеологию, вопреки всем расчетам, прорвалась на свободу русская идея.

Пусть в цензурных рамках, пусть с каким-то "непоследовательным атеизмом", что для тех лет само по себе было преступно, но "Наш современник" все свои сорок лет выполнял функцию главного центра русской национальной культуры. Господствующей на всех уровнях космополитической, антирусской идеологии вдруг смело стал противостоять русский национальный журнал. Это до сих пор не исследованный загадочный, мистический феномен. Хорошо проштудирована история "Нового мира" с ее последовательным либерально-интернационалистским курсом. Ясно, что "новомировцы" использовали деревенскую прозу: от "Матренина двора" до абрамовской эпопеи - лишь как еще одну очернительно-разоблачающую социальную прозу. Так же восприняли ее и за рубежом, активно переводя шедевры деревенской прозы как замаскированную антисоветчину. Они не разглядели в литературе деревенщиков главного - прорыва русской национальной идеологии. И только в "Нашем современнике" произведения тех же писателей: Василия Шукшина, Виктора Астафьева, Федора Абрамова и других, - зазвучали в полную силу, обогатились высшим духовным смыслом. "Наш современник", может быть, сам того не осознавая, противостоял всей идеологической марксистско-космополитической махине. Как такое стало возможно? Что это было? Тайное стремление русских государственников, закрепившихся в Кремле? Или неизбежный прорыв накопившихся национальных сил, осознавших во время войны свою русскость?