Конспект

Заставил себя не оборачиваться, и не глядя по сторонам, кончить рисунок. Когда рисовал в третьем или четвертом месте, пристававший ко мне явился с милиционером. Милиционер не стал требовать документы, а повел меня, как он сказал, в район. По дороге вспомнил сколько раз меня отводили в милицию: в Харькове, в Макеевке, в Нальчике... Если считать со дня рождения, в среднем выходит через каждые 6 лет и 9 месяцев, если считать со дня совершеннолетия, — через каждые 2 года и 9 месяцев. Если так пойдет и дальше, имею шанс поставить мировой рекорд. В милиции дежурный тоже не стал проверять документы, а оставив меня под охраной того же милиционера, вышел. Все понятно: пошел докладывать начальству или звонить в НКВД — милиция шпионами не занимается. Вскоре явились двое: пожилой, плотный, в штатском и помоложе — высокий, в гимнастерке, синем галифе и пыльных сапогах. Пошли в другую комнату. В штатском сел во главе стола, помоложе — у его торца и поставил стул для меня рядом с собой.

— Предъявите ваши документы, — сказал в штатском.

Положил на стол паспорт, студенческий билет и справку, которую посоветовал взять Чепуренко.

— Еще есть документы?

Положил военный билет. Они сверили документ один с другим, потом посмотрели рисунки и перелистали чистые листы альбома.

— Вы будете проектировать город? — спросил в штатском.

— Да.

— А рисуете не город, а его окрестности. Как вы это объясните?

— Полтава — очень красивый город...

— Неужели?

— Дайте объяснить, я же на ваш вопрос отвечаю. Вы тут живете и к красоте города привыкли...

— Давайте ближе к делу!

— А красота города — в его окрестностях.

— Ну и что?

— А то, что когда будут реконструировать и застраивать город, надо, чтобы не закрыли эти, — я показал на альбом, — красивые виды. Ну, я и замечал места, откуда они открываются, — я раскрыл альбом и показал запись, сделанную на рисунке, — я рисовал эти виды.

Наступило молчание.

— И город будут застраивать по вашему проекту? — спросил младший.

— По какому проекту будут застраивать — я не знаю, но нас учат правильно работать.

— Ну, что? — обратился старший к младшему. — Отпустим парня?

— Отпустим.

— Перепиши документы. А вы, — обратился старший ко мне, — больше не рисуйте.

— Но мне нужно еще один вид зарисовать.

— Обойдетесь.

— Вы даже не спросили какой. Почему же эти, — я показал на альбом – можно, а еще один — нет?

— Здесь вопросы задаем мы.

Я замолчал и, пока в полувоенном что-то выписывал из моих документов, решил: все равно долину Ворсклы зарисую, жаль, что не с нее начал и жаль, что день уже короткий. Когда уходил, услышал как младший сказал:

— А интересная у парня работа.

— У каждого своя работа, — ответил старший. Только вышел из милиции, как меня остановил тот, кто привел милиционера.

— Отпустили? Не надо было артачиться. Набить бы ему морду!

По-шел вон! — отчеканил по слогам и зашагал, не оглядываясь. Рисовать долину Ворсклы не пришлось. Там был фотограф, который снимал всех желающих на фоне этого ландшафта. К сожалению, моя фотография была бы готова завтра, но у фотографа нашелся лишний снимок какой-то парочки. Потом, когда стемнело, я успел порисовать в другом месте. Все время шли люди, наверное, — с работы, но, слава Богу, — ни один человек возле меня не задержался.

6.

На пятом курсе — самые скучные лекции: сметное дело, организация строительства, противопожарные мероприятия... Да и читают их нудно. Аудитории полупустые, и мало кто конспектирует. Как-нибудь обойдется! Работаем над курсовым.

На отдельном листе перерисовываю виды из Полтавы, нумерую их, а на опорном плане наношу стрелки, показывающие откуда и в каком направлении видны эти пейзажи, и ставлю возле стрелок те же номера. Чепуренко говорит:

— Я вижу — вы недаром съездили в Полтаву: ее прелесть — именно в раскрывающихся далях. Идея прекрасная. Но надо не только сохранить эти виды — это что? Надо так решить генеральный план, чтобы эти виды органически вошли в него. Вам это понятно?

— Понятно.

— А как вы представляете себе решение этой задачи?

— Надо, чтобы места, откуда раскрываются эти виды, не казались бы случайными, а были бы... ну, что-то вроде кульминации.

— Верно. Но только не что-то вроде, а настоящими кульминациями. Вы с симфонической музыкой знакомы?

Митя, ты ставишь задачу как для маститого архитектора, — вдруг отозвался Турусов, — да еще знакомого с музыкальной композицией.

— Да не святые горшки лепят. Попробуете справиться?

— Попробую — уж очень интересная задача.

— И нужная. Недостатки некоторых генеральных планов, — это, Коля, я в адрес Гипрограда, — в том, что в них прекрасно решены все инженерные, сантехнические и экономические вопросы, но только не эстетические. Конечно, нельзя забывать и про эти практические дела — транспорт, санитарные разрывы, ориентация домов и прочее. Да, взвалили вы на себя работу. Ничего, справитесь. Четыре месяца — срок немалый. С чего собираетесь начать?

— Со схемы планировки, конечно.

— Ищите в ней определенную систему.

— Дмитрий Андреевич, Тбилиси очень красив, а системы никакой. Хаос.