Константин Бальмонт и поэзия французского языка/Konstantin Balmont et la poésie de langue française

Le jeu/Игра

Dans des fauteuils fanés des courtisanes vieilles,
Pâles, le sourcil peint, l'œil câlin et fatal,
Minaudant, et faisant de leurs maigres oreilles
Tomber un cliquetis de pierre et de métal;

Autour des verts tapis des visages sans lèvre,

Des lèvres sans couleur, des mâchoires sans dent,
Et des doigts convulsés d'une infernale fièvre,
Fouillant la poche vide ou le sein palpitant;

Sous de sales plafonds un rang de pâles lustres

Et d'énormes quinquets projetant leurs lueurs
Sur des fronts ténébreux de poètes illustres
Qui viennent gaspiller leurs sanglantes sueurs;

Voilà le noir tableau qu'en un rêve nocturne

Je vis se dérouler sous mon œil clairvoyant.
Moi-même, dans un coin de l'antre taciturne,
Je me vis accoudé, froid, muet, enviant,

Enviant de ces gens la passion tenace,

De ces vieilles putains la funèbre gaieté,
Et tous gaillardement trafiquant à ma face,
L'un de son vieil honneur, l'autre de sa beauté!

Et mon cœur s'effraya d'envier maint pauvre homme

Courant avec ferveur à l'abîme béant,
Et qui, soûl de son sang, préférerait en somme
La douleur à la mort et l'enfer au néant!

Кокетки старые на креслах полинялых:
Румяна на щеках, ужимкам нет числа:
В ушах завядших стук металла и стекла;
Печать фатальности во взоре глаз усталых.

О, сколько лиц без губ — и десен без зубов,

Над зеленью стола склонилось с болью сладкой!
О, сколько тощих рук, сведенных лихорадкой,
Карман давно пустой обшаривают вновь!

Под темным потолком засаленных кинкетов

И канделябров ряд бросает тусклый свет
На лица мрачные прославленных поэтов,
Успевших промотать работу лучших лет.

Вот греза адская, приснившаяся живо

Больной душе моей в бессонный час ночной.
Я сам сижу в углу берлоги молчаливой,
На стол облокотясь, холодный и немой…

Сижу, завидуя застывшею душою

Веселью мрачному, упорству их страстей,
Им всем, торгующим так нагло предо мною —
Тот честью старою, та красотой своей!

И ужаснулся я, почувствовав желанье

Стоять подобно им на роковом краю
Отверстой пропасти — и все-таки страданье
Предпочитать концу — и ад небытию!..

Les litanies de Satan [6] /Молебствие Сатане